Мотивация человека - страница 28
На основании анализа сновидений и свободных ассоциаций Фрейд (см. главу 1) сделал вывод о том, что человек прежде всего нуждается: а) в получении сексуального удовлетворения (в самом что ни на есть широком смысле); б) в выражении своей агрессивности; в) в смягчении своей тревоги и своего страдания, возникающих вследствие конфликта между первыми двумя влечениями и конфликта между первыми двумя влечениями и требованиями социума и угрозами выживанию. Фрейд считал, что все три основных человеческих мотива потенциально приносят человеку страдания или болезни. В этом смысле он следовал традиции, сложившейся на Западе более 2000 лет назад со времен Платона. В 9-й части своего «Государства» Платон вкладывает в уста Сократа такие слова о бессмысленности тех вожделений и желаний, которые
…пробуждаются во время сна, когда дремлет главное, разумное и кроткое, начало души, зато начало дикое, звероподобное под влиянием сытости и хмеля вздымается на дыбы, отгоняет от себя сон и ищет, как бы удовлетворить свой норов. Если ему вздумается, оно не остановится даже перед попыткой сойтись с собственной матерью, да и с кем попало из людей, богов или зверей; оно осквернит себя каким угодно кровопролитием и не воздержится ни от какой пищи. Одним словом, ему все нипочем в его бесстыдстве и безрассудстве.
Как и Фрейд, Платон считал, что во сне человек управляется двумя основными мотивами: сексуальным влечением (включая инцест) и агрессивностью. Платон называл их противозаконными или деструктивными мотивами, ибо, с его точки зрения, они близки к «безграничному безумию или к невероятному бесстыдству». Кроме того, Платон утверждал, что эти беззаконные мотивы «с рождения присутствуют в каждом человеке» и что они могут быть «укрощены законом и добродетельными желаниями с помощью разума». Фрейд не верил в какие-либо «добродетельные желания», но соглашался с тем, что инстинктивные, беззаконные желания, которые он приписывал бессознательному Оно, должны контролироваться обществом (законом) и разумом. Он говорил о психоанализе, изобретенном им методе, как о средстве постепенного завоевания Оно с помощью разума (Freud, 1927а).
Разграничение между плохими или беззаконными желаниями, ведущими к болезни или греху, и хорошими желаниями присутствует в различных религиозных традициях, причем подчеркивается, что хорошие желания представляют собой средство подавления или обуздания плохих. В христианском писании часто упоминается о грехах, связанных с сексуальными или агрессивными желаниями, однако не менее часто христиане пишут о добродетели любви и доброты. Например, любовь возвеличивается в знаменитом высказывании о милосердии, принадлежащем апостолу Павлу (Второе послание к коринфянам). Другой апостол, Фома, пишет в своем Послании: «Бог есть любовь, и тот, кто пребывает в любви, пребывает в Боге, и Бог пребывает в нем». Структура «Божественной комедии» Данте отражает христианскую теологию. Грехи, происходящие от беззаконных желаний, живо описаны в части «Ад». Разум, в образе Вергилия — проводника Данте, помогает последнему осознать, каким образом плохие желания приводят к греху и наказанию. Для этого Вергилий ведет поэта через ад и чистилище, однако затем Данте понимает, что достичь Неба и преодолеть беззаконные желания можно только по благодати Божьей. Именно Бог дарует нам добродетели любви, доброты, покоя и гармонии со всем.
В буддизме мы находим схожие идеи, хотя способы их выражения отличаются от христианских. Для Будды наиболее очевидным фактом жизни оказывается страдание. Источником его он считал желания и, таким образом, заключал, что человеку следует как можно скорее от них отказаться. В качестве пути отказа Будда предложил технику направленной медитации. С точки зрения буддистов, годы медитативной практики дают человеку возможность жить без желаний либо, по крайней мере, не испытывать беззаконных или ординарных желаний. Данный способ преодоления очень похож на соображения Платона, Данте или Фрейда. Однако, как отметил Гомбрич (Gombrich, 1971), желание любить и творить добро стало добродетелью, помогающей искоренять некоторые из наиболее беззаконных и эгоистических желаний (именно об этой добродетели говорит христианство). Даже в буддийской теологии любящая доброта представляет собой важную стадию на пути к отрешению от всех желаний. Стало быть, согласно буддийской традиции, желание освободиться от всех желаний — это хорошее желание, постоянно мотивирующее «просветленных», которые шаг за шагом овладевают медитативными практиками. Говорят, что последними словами Будды были слова: «Желайте разумно». Очевидно, что, как и христианство, буддизм признает существование добродетельных желаний.