Мой муж Джон - страница 39
Жить с Мими оказалось еще тяжелее, чем я себе представляла. Несмотря на то что я платила ей деньги за свою комнату, мне были сразу же вменены некоторые обязанности по дому. Более того, Мими считала, что я должна являться по первому же зову, чтобы выполнить ее задание, чем бы я в тот момент ни была занята. Об отказе не могло быть и речи. Ко мне отношение было ровно такое же, как и к двум другим постояльцам, жившим в доме. Мими всегда находила причину, почему она не может сама справиться с той или иной работой или почему она нуждается в посторонней помощи. Приходилось, стиснув зубы, делать то, что она просила: я не хотела испортить с ней отношения и потерять комнату. Помимо прочего, после того как она проявила свой характер при виде пальто, подаренного мне Джоном, я, честно говоря, всерьез побаивалась ее.
Тем летом я устроилась продавщицей в отдел косметики универмага Woolworths. Мои незначительные сбережения были уже почти истрачены, а это позволяло мне платить Мими за комнату и оставаться финансово независимой. Работа мне нравилась, с девушками — коллегами мы прекрасно ладили. В магазине я проводила весь день, а потом направлялась на встречу с Джоном. «Битлз» почти каждый вечер где — нибудь выступали. Поэтому обычно мы с ним встречались заранее и потом вместе шли на концерт.
Примерно тогда же начала издаваться местная газета Mersey Beat, посвященная музыкальной жизни Ливерпуля. В первом номере вышли большие статьи о двух ведущих бит — группах: Rory Storm and the Hurricanes и Gerry Marsden and the Pacemakers. Джона попросили написать для газеты заметку об истории возникновения «Битлз», и он это сделал, в характерной для него гротескной манере. Смысла и содержания в его тексте было маловато, зато посмеялись мы тогда от души. Начиналась заметка так: «Однажды, давным — давно жили — были три маленьких мальчика, крещенные именами Джон, Джордж и Пол. Решили они как — то раз собраться в компанию, ибо были они ребятами компанейскими. А собравшись, сели да задумались: «А нужна ли она кому — эта компания наша?» И вот изловчились они, вырастили себе каждый по гитаре и сразу наделали много шума…»
Джон всегда был плодовитым по части писательства: стишки, рассказы, абстрактные бессмыслицы — все, что когда — либо приходило ему в голову, он записывал на каких — нибудь обрывках бумаги. Но это был первый его опубликованный текст! Хотя Джон всем своим видом показывал, как ему это безразлично, его просто распирало от гордости. Впоследствии он часто посылал в Mersey Beat свои короткие заметки и новости о последних достижениях группы.
В октябре Джону исполнился двадцать один год. Его тетя Матер подарила ему сотню фунтов, и он решил потратить их на поездку в Париж вместе с Полом. Я бы с удовольствием поехала с ними, но, учась на последнем курсе, была занята преподавательской практикой в нескольких местных школах. Джон с Полом уехали первого октября и за две недели просадили все деньги, болтаясь по парижским клубам. Там же они совершенно случайно встретили друзей Астрид из Гамбурга.
Тогда же у «Битлз» появился фан — клуб. К тому времени у многих ансамблей уже были организованные сообщества поклонников, и ребята были очень рады, когда группа их почитателей решила учредить собственный клуб. И все же они чувствовали, что стоят на месте: в Ливерпуле вроде бы все шло нормально, но им не давал покоя вопрос, могут ли они рассчитывать на что — то большее. Иногда такие мысли не на шутку угнетали Джона, особенно когда Мими, будучи в плохом настроении, принималась доставать его разговорами о напрасно потраченном времени и необходимости найти приличную работу. Но он держался. Ребята зарабатывали кое — какие деньги, и Джон продолжал надеяться, что с ними вот — вот произойдет что — то фантастическое, только неизвестно, что именно…
Он оказался прав. Нечто прекрасное действительно было не за горами. Одному человеку суждено было изменить их жизнь, и находился он — в прямом смысле — в двух шагах. Когда я вспоминаю те далекие дни, знакомство ребят с Брайаном Эпстайном и последовавшие за ним события, мне порой кажется, что там не обошлось без волшебства.