Мой неожиданный сиамский брат - страница 8

— Шеф, давай о бабах вспоминать потом, сейчас речь идет о жизни. Я пожить еще хочу. Представь, я же всего лишился. Был молодым, в меру красивым, меня девушки любили, а теперь? Давай договоримся. Теперь шеф, извини, никаких излишеств в смысле выпивки, еды и разной химии. Зарядочка, прогулки на свежем воздухе, да и культурный уровень подтянем: книги, театр, кино, вин… э-э-э… зоопарк. Этим путем фундамент новой жизни создадим. Ты фильм «Звездные врата» смотрел? Хотя, что это я? Откуда ты мог, это после тебя показывали. А вспомнил я его потому, что там инопланетяне подселяют в человека такого разумного червя-паразита. И такой червь заботится о хозяине, лечит его, защищает в опасности, ну и «рулит» хозяином немного, … иногда. Так и у нас, дорогой Леонид Ильич, примерно та же ситуация. Я конечно не такой червяк, а всего лишь призрак. Но я вроде могу изменять состояние твоего организма в сторону оздоровления. Видно все же не зря так вышло, что я моложе оказался. Не знаю, как это получается, но процесс пошел — вот уже вижу, что сосудики получше становятся. Так что шеф, давай жить мирно, уважая интересы друг друга. Если Бог даст, может, еще лет десять проживем, а не два, как в истории. Хочешь?

— А что, Викторин, давай попробуем, чем чёрт не шутит. Кому же не хочется подольше прожить. Да еще и здоровым… Хотя теперь насчет этого чёрта… того, надо поосторожнее. Бог ведь существует, получается. Теперь молитву, какую читать надо будет, с патриархом опять же посоветоваться…

— «Иной мир» точно есть. А вот насчет Бога и ангелов, все же гложут меня сомнения. Мы же с тобой никого не видели. Так что о том, кто там существует, а кто нет, судить не можем, — отозвался Викторин. — Подумаем потом, в общем. Эй, а нас, похоже, кто-то зовет…»

Очнувшийся Ильич открыл глаза, рядом наклонилась медсестра, поправляя повязку на голове. Юное, в конопушках, лицо, курносый носик, длинные ресницы и завораживающие изумрудные глаза оказались совсем близко. Рыжие, чем-то сладко пахнущие локоны волос касались лица генсека. Он посмотрел еще ниже, на глубокий вырез белого халатика — открылись два очаровательных холма и ложбина упругой груди. Процесс оздоровления организма «шефа» действительно пошел. Причем, при виде открывшихся взгляду прелестей юного работника медицинской сферы, организм перешел в новое, «боевое» состояние быстрее взлетающей в космос ракеты. Как у героя одной известной книги, у Ильича, неожиданно для него, бешено застучал пульс в самых необычных местах. Давно такого с ним не было. Правая рука генсека инстинктивно легла на обнаженное колено медсестры: — Как тебя зовут? — слегка севшим от неожиданного волнения голосом спросил он.

— Юля, — ответила медсестра Брежневу, покраснев как мак.

— А я, Юля, мужчина, — внезапно резким движением вплотную придвинувшись к ней, сказал Брежнев

Примечания:

[1]Начало, лат.

Антон сидел в курилке, подставив лицо ласковому утреннему солнышко и дышал свежим, не пахнущим вездесущей больницей, воздухом. И вспоминал, тем более, что с другими развлечениями в госпитали обстояло, как в советской торговле с копченой колбасой — дефицит, однако…

Окончательно очнулся он уже в приемном покое госпиталя. До того несколько раз Антон раскрывал глаза, в попытке понять что происходит, но видел лишь чьи-то лица и чувствовал, что все вокруг трясется, гремит и снова проваливался в бессознательную темноту. Теперь его привел в себя холод и громкий разговор рядом. Он осторожно повернул голову. На холодном бетонном полу, с редко сохранившейся, керамической плиткой, не заморачиваясь, в будничной спешке был установлен десяток брезентовых носилок с лежачими тяжело раненными солдатами. Кое-кто тоже очнулся, некоторые стонали в беспамятстве. Наклонившиеся над соседними носилками люди в белых халатах громко обменивались какими-то непонятными терминами. Приподнявшись, один из белохалатников заметил смотревшего на него Рыбакова и громко позвал сестру.

Потом были болезненные процедуры, затем — коридор. Широкий коридор госпиталя, являлся транспортной артерией, сообщённых с ним других отделений, операционных, перевязочных и столовой, заканчивался в палатах. Госпитальная палата для рядовых — огромное помещение, некогда, как рассказывали, служившее раньше королевскими конюшнями офицерской гвардии местного короля, было плотно заставлено установленными в три ряда железными двухъярусными кроватями, с узкими проходами, стоящим на входе столом, дежурной медсестры и аккуратно сложенными в углу, сопутствующими медицинскими атрибутами — капельницами, утками, суднами и прочим медицинским инвентарем. Первый ярус коек был законно закреплён за тяжело раненными — ампутантами, незрячими, раненными в брюшную область, позвоночника, головного мозга и прочими… Было много воинов с двойной ампутацией нижних конечностей, лишившихся одновременно верхней и нижней, одновременно двух верхних с полной потерей зрения. Много всего было…