Мой нежный варвар - страница 28

— Оба стражника, отсутствовавшие на посту в эту ночь, были найдены мертвыми. Кто-то перерезал им горло, чтобы они не смогли ничего рассказать.

— Да что же такое происходит? — вскричала в отчаянии Майет. — Зачем все это?

— Вы должны проявить терпение, — сказала Геспер. — Память вернется к вам, если вы дадите себе время. Тогда вы сможете найти ответы на все свои вопросы.

— Я хочу знать, что тебе известно. — Майет схватила ее за руку. — Пожалуйста! Если бы ты не предупредила меня, я бы мирно спала и он убил меня. Я обязана тебе жизнью.

— Нет, не надо так говорить! — Геспер кусала губы. — Вы никому не должны говорить, что это я сказала вам, но греческий солдат, который пытался убить вас, служил в личной охране царя.

— Значит, за этим стоит Птолемей?

Геспер прижала палец к ее губам.

— Будьте осторожны. На самом деле ничто не обстоит так, как кажется. Наш царь хочет, чтобы вы были живы. Если бы вы не были ему нужны, он никогда не привез бы вас сюда. Вы бы умерли, а мы никогда не узнали о вас. Царица Берениса — ваш враг… Ее попытка не удалась на этот раз, но не думайте, что она успокоится. Вы должны быть начеку. Этой ночью убиты не только этот солдат и ваши охранники. Один из слуг царицы Беренисы, евнух по имени Сенби, был найден утром мертвым на улице, ведущей к храму богини Деметры. Ему перерезали горло.

— То, что его убили, бросает тень подозрения на него и его хозяйку, царицу Беренису?

Геспер скривилась.

— Сенби был ужасной свиньей. Вся Александрия знала о нем, он славился тем, что добывал девочек для принесения в жертву египетскому богу с головой крокодила. Он сделал еще много такого, чего вам не стоит знать, чтобы не испытывать омерзение. Поверьте мне, госпожа. То, что кто-то этой ночью решил избавиться от Сенби, говорит о том, что у евнуха был сговор с убийцей.

— Оставьте нас одних! — раздался в проходе голос Птолемея.

Майет встала.

— Ваше величество… — Геспер собиралась упасть ниц, но царь отрицательно покачал головой.

— Нет, не надо этого. Вы делаете честь своему супругу, госпожа Геспер. Примите мою благодарность. Если бы не ваша смелость, я бы потерял ее.

— Хвала Гере, о великий царь! Я обратилась к ней с молитвами, и богиня повелела мне вернуться во дворец и проверить, все ли благополучно с госпожой Майет. Когда я увидела, что стража отсутствует, то позвала на помощь, как поступил бы любой на моем месте.

— Нет, не любой. Я не забуду этого! Ваши сыновья будут воспитываться вместе с моими.

— Благодарю вас, мой повелитель.

— Теперь идите. Вас ждут дома. Я не мог прийти раньше, — сказал Птолемей, когда Геспер попрощалась и поспешно удалилась. — Это я виноват, что так случилось. Мне следовало лучше защищать вас.

Он обнял ее и поцеловал в лоб.

— Кто так сильно ненавидит меня, что попытался убить? — спросила Майет, когда он выпустил ее из объятий.

Теперь, когда у нее было достаточно времени, чтобы все как следует обдумать, ей стало страшно. Она была так напугана и смущена, что с благодарностью укрылась в сильных объятиях царя.

Птолемей покачал головой.

— Я не знаю. Но у меня есть подозрения… Это больше не повторится, обещаю вам.

— Вам рассказали, как все произошло? Сказали, кто убил его?

— Нет. Геспер, как вы можете догадаться, была в истерике. Убил его один из евнухов. Я узнаю его имя, если вы…

— Нет, не надо, это неважно. — Майет замялась, поняв, что Геспер солгала царю. Но зачем?

Птолемей взял ее руку и поцеловал в запястье.

— Вы должны знать, как я люблю вас, дорогая Майет. Какой удар был бы для меня, случись с вами что-нибудь!

По ее телу прошла горячая волна, и она покраснела, встретившись с ним взглядом.

— Я ошибаюсь? — спросил он. — Или вы разделяете мои чувства?

Она не ответила. Он снова обнял ее и нежно поцеловал. Майет с наслаждением приняла ласку, обняла его за шею и приподнялась на цыпочки, чтобы вернуть поцелуй. «Что в этом плохого?» — подумала она. Если ее жизнь в опасности, то кто защитит ее лучше Птолемея, великого царя?

Он снова поцеловал ее. Она прижалась к нему, страстно возвращая его пылкие ласки, и, когда его руки прикоснулись к ее груди, не стала протестовать.