Мой рыжий ангел - страница 16

— Я тебя слушаю, Люк, — сквозь зубы произнес он, ожидая услышать нечто неприятное.

Это выражение упрямства и невозмутимости, обозначившееся в глазах Люка, он выучил наизусть. Оно означало лишь то, что граф принял какое — то решение и обжалованию оно не подлежит.

— Я не слепой, Кайл и вижу, как ты смотришь на Изабель. Зная тебя, я рискнул предположить, что мне следует предупредить тебя. Если ты хоть намеком или того хуже, действиями, попытаешься ее скомпрометировать, ты покинешь эти стены в тот же день, как до меня это донесется. Ты меня хорошо понял?

Подавив готовый вырваться протест, Кайл скрежетнул зубами. Так вот как Люк решил его воспитать! За малейшее неповиновение — изгнание.

Надо признать, сильный ход, весьма умело рассчитанный, ибо красавица Белла всерьез волновала Кайла и плевать ему на то, что Люк, с какой — то дурости возвестил всех о том, будто бы девчонка его дочь.

Кайл признавал, что увлекся ею, хотя и старался всеми силами скрыть это от посторонних. Но провести брата ему не удалось.

— Почему я не могу за ней ухаживать? Она хорошо образована, умна и красива и…

— Потому что ты забываешь о самом главном, черт возьми!

— О чем? — предчувствуя подвох, поинтересовался Блэквуд — младший, непримиримо глядя на Люка.

— О том, что она моя дочь… Возможно!

— Я тебя умоляю, Люк, выбрось ты эти глупости из головы, — простонал Кайл, усмехнувшись и всем своим видом выражая протест.

— Ты и Нерисса Кимберли были помолвлены еще до того, как научились говорить. Это возымеет на тебя хоть какой — то эффект? — прибегнул граф к последнему аргументу в надежде остудить пыл братца.

Упоминание о невесте заставило Кайла чуть ли не застонать вслух. Он испустил тяжелый вздох и зачем — то посмотрел в окно, словно эта самая Нерисса могла появиться в поле его зрения сию же минуту.

Эту девушку, сестру леди Кимберли, он видел всего пару раз в жизни и ни питал к ней, ни малейшей симпатии. Хрупкая блондинка, болезненная и молчаливая, вовсе не являлась его идеалом женщины. К тому же она обладала. по всей видимости, озорным нравом, а ему совсем не хотелось связывать жизнь с этим исчадием ада!

— Ты знаешь мое отношение к этому, — обдумав слова брата, буркнул Кайл, за что был удостоен саркастического взгляда графа.

— Тебе уже двадцать пять лет, Кайл. Будь добр, веди себя, как подобает наследнику Блэквуда и прояви хоть каплю уважения ко мне. Я не могу расторгнуть помолвку, ибо это сочтут неуважением по отношению к герцогу Ангарскому. Я велю отослать им приглашение на бал и очень надеюсь, Кайл, что ты будешь благоразумным и не выкинешь какой — нибудь фортель. Считай это последним предупреждением. Хотя, — задумался Люк на долю секунды. Блеск в его холодных голубых глазах навел Кайла на мысль, что сейчас он услышит нечто еще более неприятное, — я передумал. Условия мои изменились. С этого дня, если ты хоть раз оступишься, совершишь необдуманный поступок вроде стрельбы в публичном доме, и до меня это донесется, замок покинешь не ты. Уедет Белла!

Возразить он брату не позволил, быстро исчезнув за дверью и плотно прикрыв ее за собой.

В бессильной ярости впечатав кулак в стену, Кайл опустился на кровать, не обращая внимания на резкую боль еще в не затянувшейся до конца ране в простреленном плече.

Он должен быть крайне осмотрителен и не допустить, чтобы из — з его шалостей Беллу изгнали из Блэквуд — хилла. А зная непримиримый нрав Люка, он ничуть не сомневался в том, что тот приведет угрозу в действие.

— Кайл, ну где ты там копаешься? — нетерпеливо послышалось за дверью, а спустя мгновение она распахнулась и появилась гладко причесанная светлая голова Париса, — мы уже оседлали лошадей. Чего такая хмурая физиономия, приятель? Наш уважаемый граф снова всыпал тебе порцию морали?

— Ничего, идем, — решительно поднявшись, произнес Кайл, направляясь к приятелю, — Люку не под силу заставить меня подчиняться, и запомни, не смей надо мной подшучивать, иначе я лишу тебя не только твоей ветреной головы, но и…

— Ладно, ладно, чего ты взъелся — то? — обиженно буркнул Бесингтон.

Приятели спустились во двор, где в нетерпении прохаживался Адриан, болтая о чем — то от скуки с молоденькой служанкой, которая отчаянно краснела от его сальных шуточек.