Моя навсегда - страница 8

Внутри холодильника ждала почти космическая пустота и чистота. Лариса почти не ела, потому что почти не бывала дома, я почти не ела, чтобы не тратиться. Вообще-то очень многое в моей жизни я делала или не делала, именно чтобы не тратиться. Не пила спиртного и вообще ничего, чтобы не тратиться.

Предаваться порокам и учиться на первом курсе университета – это очень сложно, дорого и по карману тем, кого пристроили в университет богатые родители. Моя мама сидела в поликлинике «на картах», так что ее помощи еле хватало на оплату моей комнаты у Ларисы и более чем скромного питания. Я почти не покупала одежду, исписывала тетрадки до упора, ездила только на городских автобусах, потому что для студентов там был бесплатный проезд. Я не испытывала никаких особенных неудобств, просто так была устроена моя жизнь. Я никогда не жаловалась, просто делала все, что могла, чтобы выжить.

Иногда – делала больше, чем хотела.

– Эркюль, будешь картошку жареную?

– Воображаемую? – уточнил он, кивнув на белоснежные глубины холодильника. – Тогда мне с луком и с грибами.

– Воображаемую можешь есть любую, а у меня белорусская. С луком – пожалуйста, а по грибы сначала придется сходить. К твоему сведению, картошку в холодильнике хранить нельзя, она может там померзнуть.

– Я так понимаю, большую часть ваших запасов нельзя хранить в холодильнике, да? И вообще в доме.

– У нас полно еды, – обиделась я.

– Хозяйственная и отличница. Я начинаю понимать, зачем Лариса тебя пустила, – пошутил он, но по его лицу тут же пробежала тень, словно одно упоминание имени невесты возвращало нас в пасмурный осенний день, под противный мелкий дождик.

Пить он, как и я, тогда тоже не умел, что и было установлено нами опытным путем. Рюмок в квартире не было, из посуды – только тяжелые бежевые икеевские кружки из дешевой глины. Он налил «Охотничьей» в одну, с чуть отколотой ручкой, и попытался отпить так, словно это был не крепкий алкоголь, а чай. Отпил – и отшатнулся, и скривился, и открыл рот так, словно обжегся.

– Господи, ну и гадость, – сказал он, смешно вытянув руку, словно чашка – ядовитая змея, которую он поймал и держит за голову.

– А у меня все хорошо, – улыбнулась я и отхлебнула еще чуть-чуть. – С другой стороны, может, от твоего будет больше эффекта. Что-нибудь чувствуешь?

– Чувствую, словно мне бензина в рот налили и подожгли, – кивнул он.

Затем осторожно поднес кружку к лицу, склонился, понюхал, поморщился. Подождал еще, посмотрел на меня так, как смотрят перед тем, как прыгнуть в прорубь в крещенские морозы. Решился – и выпил, на этот раз резко, опрокинув кружку одним махом. Затем долго кряхтел и плевался, но дело было сделано, Ромео принял яд. Его глаза заблестели от навернувшейся влаги, он задышал глубже. Затем он кивнул и налил еще.

Я чистила картошку и думала, что вовсе не хочу узнавать его ближе. Я вообще не собиралась встречаться с ним. С того момента, как между ними разгорелся этот огромный, ядерно-радиоактивный скандал, я надеялась, что в какой-то момент именно он выскочит из квартиры, бросив ключи на пол, и исчезнет, а Лариса – и соответственно я – останемся тут. Надежды, надежды.

Я сделала приличный глоток и принялась нарезать картошку ломтиками.

– Ты давно ее знаешь? – спросил он.

Я оторвалась от картошки, удивилась или, вернее, сделала вид.

Он фыркнул и недобро рассмеялся.

– Опять дурочку валять? – добавил он. – Сколько лет ты ее знаешь?

– Лет? – Я покачала головой. – Да еще года нет пока. Мы, собственно, с сентября знакомы.

– С этого сентября? Нет, не выходит.

– Чего у тебя не выходит?

Я с удвоенной яростью принялась резать картошку. Не выходит у него.

Он помолчал, затем озадаченно спросил:

– В университете познакомились, что ли?

Я удивилась, что он удивился. Наша с Ларисой история была вполне типичной для студенток.

– Мне общежитие не давали, потому что я из Подмосковья, но попробовали бы они сами поездить в Москву на «Юго-Западную» из Солнечногорска, я бы посмотрела. Пара часов в одну сторону. Так что я с самого начала искала кого-то для подселения, если честно.

– Для подселения. Подожди, я не понимаю. Что значит – искала подселение?