Мозаика - страница 32
И никогда бы не встать Луре рядом, если бы рука Ики не была первой. Тому, кто определит, где в девушке кончается невинность и начинается кокетство, нужно поставить памятник от благодарной, мужской половины человечества.
Где ты юная леди, защитившая и унизившая своего невольного спутника, ужель она ли? Никто, даже он сам, не поверит в столь нелепую историю. Это была обыкновенная шутка, да и было ли это.
Почему незнакомая, но симпатичная ваша будущая жена, предельно случайно наступает вам на пятку. Тогда еще не знакомому с новыми заботами, молодому человеку?
- Ой, простите, - да и толкучка не сильная, два человека на площадке. И вы, мило улыбаясь, провожаете ее домой, нервно шевеля пальцами в прорванном сандале.
Если же он, надоедлив в своей слепой и нелепой любви, то он тиран или больной, и, как правило, сурово наказан. А что там за милая дама дарит вас драгоценным вниманием? О браво. В лучшем случае это ваша любовь, которая в вас же впоследствии и разочаруется, вас же и бросит. Кто же тогда сильная половина человечества? Позвольте, простите, ах ничего страшного.
- Луря. Ваш костюм. Вы в нем так прекрасно выглядите. Но на него что-то упало.
- Где?
- Ах, мне только показалось. Но ничего, я все равно отряхну.
Порой казалось, стены нет, и им вдвоем естественно и легко. Луря и Ика шатались по ночным кафе, рассматривая бурление сует единым взглядом. Их руки сплетались вместе. Их глаза улыбались друг в друге, зачарованные в себе и наивные в остальных. И все-таки она оставалась, трудная, невидимая перегородка, делившая влюбленных на две части.
Целеустремленность Ики пугала Лурю. Она напряженно шла вверх, куда-то туда, откуда можно сверзиться до нуля. И внутри Лури росло неприятие кошмарной натянутости жизни к целям. Он спрашивал, зачем? Зачем делать больно и кричать с надрывом? Зачем следовать пути, который съел странника целиком?
Но поводом для разрыва, послужили исключительно внешние обстоятельства.
Конфуз
Однажды Сам решил завезти Лурю в Высшую школу и узнать заодно, как там делишки у нашего молодого человека. Наверное, ни один из начальников и не подозревал до того момента, кто к ним пристроил столь левого воспитанника.
Появление Кота было полной неожиданностью, ничто не оказалось готовым. А ведь приготовления к встречам в показательных учреждениях, стали почти ритуалом. Любая мелочь, пылинка в желаниях сильных мира сего, учитываются строго, на века, в регламент.
Почетных гостей водили давно разработанными, определенными маршрутами. Да что там, существовали люди, призванные специально заниматься данной категорией вопросов. Профессионалы.
Еще с утра, избранные коллективы начинали истово готовиться. Лаборатории убирались всем обчеством. Стаканы для недозволенного в рабочее время чая, припрятывали так, что потом приходилось, покупать новые. До блеска начищалась особо эффектная установка по вырабатыванию чего-либо. За нее усаживали, до блеска наштукатуренную особу, для вырабатывания невинных, но кокетливых взглядов.
От действия лобовых факторов, руководители разного ранга мигом уподоблялись престарелым женихам, у центрального зеркала в загсе. Отцы державы поминутно поправляли галстучки, очки и тренировали, тренировали заученно скромные, полные достоинства улыбки.
Маскарад начинался. Вскручивались винтики, вспыхивали лучики, щелкали фотовспышки. На встречном движении улыбались, стреляли взглядами в сердца окружающих и приближенных.
- Какой конфуз, даже в туалетах не прибрано, помойка не вывезена. А что мелкий паршивец Правдин дома рассказывает? Боже мой, Боже мой, - думал декан, стряхивая капельки пота с жирной, округлой лысины. - Я вам покажу! - грохотал Кот,- вы у меня живо научитесь работать! Что за бардак тут развели, я спрашиваю? Что за бардак!? Учебный процесс поставлен из рук вон плохо, в туалетах курят. А комендантша ваша, дворняга бездомная, чуть не укусила меня за ляжку. Вы запомните это, запомните!
И вот спасительница, в деканат вбежала молоденькая секретарша, стреляя только что подведенными ресницами и позвякивая солидным, обширным подносом.