Мозаика - страница 5

  Вот пройдет два года. Я в институт там поступлю, и все ништяк. И потом, ей звоню и говорю: - ты знаешь, я тебя еще помню. Как у тебя жизнь, по-прежнему? Давай встретимся? - Голос грустный, далекий, а я мастер...

  - Листья собой устилают асфальт, прячут от снега осеннего... - Стихи опубликуют. Подпишу книгу, приду и скажу - она о тебе...

  Темной, жирной запятой смерч сваливался в одну точку из ничего не предвещавшего, сонного неба. В короткий миг его отточенное острие настигло маленького человека. Объяло вихрем, закружило в водовороте событий, увлекло за собой из привычного нам мира.

  Но город не заметил. Захлебнувшись в разнообразии людских судеб, он дремал в повседневной, вечерней суете. В неге растворялись дворы, улицы, парковые скамейки. Желтоватая, чуточку пыльная листва, привычно изготавливалась к падению. Все было как всегда, и никогда этого не было.

  Мягкая, теплая фигурка мальчика в могучих объятиях Демона. С неподвластной человеческому воображению силой, она рассекала скомканное пространство, оставаясь недвижимой. Мальчик спал и летел на крыльях ночи туда, куда нередко приглашала его добрая фантазия поэзии.

  - Где я? - Серое эхо безмолвия вязко стекало по дальним сводам мира холода и печали.

  - Как я?

  - Как будто это может что-нибудь значить.

  С возвратом нашего "Я", к нам возвращается и страх за него. Мальчик испугался так сильно, как наверное еще не приходилось. Вернулись звуки и нити времени. Пространство ожило. Оно вошло в глаза крышей мира или может его чердаком, но не пыльным и затхлым, а свежим, бездонно чистым, безраздельно высоким.

  - Это Памир. Но я ведь никогда здесь не был?

  - Ты мой гость. А мне приятно доставить тебе немного удовольствия.

  - Что это? Кто ты?

  - Не задавай глупых вопросов, не подготовив еще более глупых ответов.

  Опять холодило сердце - непривычный страх духа, но не тела. И Демон сказал:

  - Ты, это я. А я... Я буду тобой, если согласен.

  - Я сошел с ума, но ведь это так глупо.

  - Нет, мне никогда не понять вашей гениальной путаницы и суеты. Все-таки я не зря пригласил тебя сюда. Послушай:

  Камешки

  "Серебристая зелень она удивительна. Та, что стремится вверх, в бездонно синее небо гигантскими, пятидесятиметровыми иглами, удивительна вдвойне. Господи, эти ласковые теплые ладони утреннего солнца, как руки матери на лице. На все другое я бы обиделся.

  Далекий город в мареве пыли и жары. Какой ты родной, когда я не в тебе. Какой щемяще близкий в прозрачной свежести и тихой неторопливости гор. Может ты такой потому лишь, что смотришься отсюда маленьким, почти игрушечным.

  Серпантин дороги стальной и монотонный стремился в стратосферу. Небольшая стайка живых мирков - мальчишек и девчонок крошечными точками ползла по широкой асфальтовой ленте. Разноцветные фигурки живых существ растворялись на фоне поднебесных громадин. Безучастные к ним вершины сумрачно молчали в утренней, разреженной тени.

  - Давайте отдохнем, - предложил тренер - высокий, молодой мужчина атлетического сложения.

  Да, это было. Поворот серпантина. Зеленый мох в контрасте желтых, трепещущих на солнечном свете цветов. Тень от ели нависла над нами пушистыми хвойными лапами. Ручей, звенящий в горном водосборнике. Я хотел удержаться, но не смог и заглянул в твои глаза. Почему ты так смотрела на меня, почему?

  Как два нахохлившихся воробья, мы в упор разглядывали друг друга. И вдруг ты улыбнулась и взяла в руки камешек. Мы бросали их и улыбались вместе.

  - Дзинь, - говорил твой.

  - Дзинь, дзинь - отвечал я.

  - Дзинь, - утверждал следующий.

  - Да, - отвечал я.

  Нас было двое. Смеялись наши друзья. Улыбалось Солнце над нами. Тараторила река утренней, светлой водой, где-то там внизу, в глубине. Мы поняли все, но не могли поверить, не умели еще".

  - Откуда ты знаешь?

  - Помнишь, на кручах скал лежало облако? Это был я.

  - Кто ты?

  - Ты. Я стану тобой, если захочешь. Я Демон, зачем нам мешать друг другу. Мы будем одним человеком. Поэт и Демон. Она полюбит тебя, решайся. Только подумай, да или нет, да или нет. Ну?