Муниципальная ведьма - страница 25

Даже через месяц я не стала там своей. Седьмого марта все работники мэрии, кроме самого Мэрского и его замов, пошли в кафе, чтобы отметить приближающийся женский праздник. Я идти с ними не хотела, но Карина меня уговорила. Она была чуть ли не единственной, кто меня не боялся, она, да ещё Митяй. Вот только эти двое на корпоративе со мной и разговаривали, остальные всячески старались держаться подальше. Парнишка даже разок со мной потанцевал, оттоптав мне при этом все пальцы. К концу танца Митяй был бледен и явно готовился превращаться в самца лягушки, а когда этого не произошло, исчез из кафе от греха подальше. Я тоже надолго там не задержалась.

Нельзя сказать, что мне объявили бойкот. Ничего подобного, многие приходили ко мне в кабинет и просили помочь магией в разных житейских ситуациях. Я никому не отказывала, только заранее предупредила, что заклинание далеко не всегда действует с первого раза, Высшие Силы вовсе не обязаны внимательно прислушиваться и терпеливо ждать, не надумает ли Елена Михайловна произнести какое-нибудь заклинание. А повторять я не стану, это не входит в мои должностные обязанности. Если кто-то готов платить, повторю, а бесплатно — извините, нет. Желающих платить ни разу не нашлось. Как оказалось, действовало примерно каждое третье моё заклинание, и никто не роптал.

Слухи о могущественной ведьме на муниципальной службе вышли и за стены мэрии. Если повышение оклада маме ещё можно было посчитать совпадением, то звонок бывшего шефа в рамки случайности никак не вписывался. Шеф испуганным голосом горячо извинялся и заверял меня в своём полном раскаянии и осознании. Что именно он осознал, объяснить ему так и не удалось, а когда я спросила о невыданной тринадцатой зарплате, оказалось, что на неё раскаяние не распространяется. Повесив трубку, я наложила на мерзавца страшное проклятие. К сожалению, оно совсем не подействовало.

В работу я с трудом, но как-то втянулась. От меня для начала требовалось составить план мероприятий для коммунальных служб на тот случай, если вода при потопе преодолеет выставленные мной магические барьеры.

Мне кажется, все, с кем я согласовывала план, отлично понимали, что для нашего города, расположенного бесконечно далеко от ‘большой воды’, угроза наводнения значительно уступает опасности падения метеорита и вполне сравнима по вероятности с высадкой инопланетян. Тем не менее, каждый пункт рассматривался всерьёз: вносились дополнения, уточнялись источники финансирования, и всё такое прочее.

В конце марта план едва ли был готов на треть. Всё это время Мэрский старательно меня избегал, и общались мы с ним только заочно, адресуя друг другу служебные записки или электронные сообщения. Видимо, обиделся на меня за лезгинку и больше не желал видеть. Я же старательно продолжала составлять судьбоносный для города документ: ‘И разверзнутся хляби земные и хляби небесные, и вострубят ангелы, и грянет гром…’. Священник из ближайшей церкви сказал, что в этой фразе смешаны разные фрагменты Писания, но я составляла документ не для Священного Синода, так что оставила всё как есть. И гром действительно грянул. Правда, совсем не с той стороны, и никакого отношения к погоде не имел.

В один из дней в конце марта, во вторник, если это кому-то интересно, незадолго до начала обеденного перерыва в дверь моего кабинета уверенно постучал и, не дожидаясь ответа, вошёл незнакомый мне представительный мужчина в строгом костюме. Я молча уставилась на него, ожидая, что он объяснит цель своего визита. Но он с объяснениями не спешил.

— Вы действительно ведьма? — недоверчиво уточнил он.

— Название занимаемой мною должности написано на двери моего кабинета.

— Бред какой-то…

— Вас забыли спросить!

— Ладно, это неважно. Дело в том, что вы мне нужны не как ведьма, а как женщина.

Я окинула его ледяным взглядом и прошипела:

— Пошёл вон! Или я сейчас превращу тебя в червяка!

— Вы меня неправильно поняли! И вообще, какое право вы имеете превращать людей?

— Это кто тут человек? — процедила я сквозь зубы. — Женщина тебе нужна? И ты, тварь, ко мне припёрся? А я тебя неправильно поняла? Не лягушкой, не жуком, становись ты…