Мы, монстры. Книга 1: Башня - страница 17

Йен заговорил громче. Звук собственного голоса терялся, увязал в мягком снегу. А нужно было — чтобы бил по ушам. Чтоб заставил встряхнуться, собраться. Потому что проще всего сказать себе: это ночной кошмар. Я сплю, мне снится кошмар, сейчас я усну в кошмаре, а проснусь по-настоящему.

Вдвойне похоже на правду, потому что иначе чем кошмаром это все быть не могло.

Втройне — Йену снились похожие кошмары, часто снились. Не этот конкретный, где он упал на снег, а руки — в крови. Другие, но после них так же болела голова. И ныло все тело.

— Шел охотник на скалу, — упрямо отчеканил он слова детской считалки, делая по шагу на слово. — Поднял... черную... стрелу. Раз и два — враги... убиты. Три-четыре — в-в?олки сыты.

Сделал еще несколько шагов, прищурился, глядя вдаль?. Показались очертания крыш среди метели. Но иллюзию разорвал очередной порыв ветра. И Йен продолжил еще громче, будто хотел перекричать снежную тишину.

— Пять и шесть! Убил волков! — по слову на шаг. По вдоху перед каждым словом. По выдоху на счет. Следы заметет снег. — Семь и восемь! Жив-здоров!

Самое ужасное: он понимает, на что это похоже, но не понимает, почему. Он даже не охотился ни разу. Ни у одного оборотня не было ни единого шанса его укусить. Он просто не может обернуться. Что тогда все это значит? Глупая шутка? Но — чья? Кто додумается шутить так?!

Он помнил, как злился на отца. Как сбежал по лестнице. Как незаметно пробрался к гнездам и взлетел на виверне так тихо, что даже смотритель не заметил. Как летел вперед, бездумно и быстро. Просто летел — и ветер в лицо помогал продышаться. А потом — вязкий кошмар и боль во всем теле.

— Девять... Десять…

И голова. Голова болит так, что веки сами собой закрываются — кажется, что если закрыть глаза, будет меньше болеть, но проверять он не станет. Потому что знает: стоит закрыть глаза среди метели, больше их не откроешь никогда.

— Тебя... повесить...

Странно, что он вспомнил ее, эту считалочку. Единственная пришла в голову. Все песни, стихи, всё забылось, и малейшее усилие, чтобы вспомнить, вызывало новый взрыв боли. Потому пришлось начать заново. И он начинал, снова и снова.

А потом вдруг понял, что в голове осталась всего одна строчка. Последняя строчка.

— Тебя. Повесить, — сказал он. И снова. — Тебя... повесить...

Остановился, потому что ?не осталось уже ни слов, ни сил, но увидел: недавний мираж не был миражом, и теперь она совсем рядо?м, в нескольких шагах — стена. Обычная невысокая стена, за которой — селение. Там люди, должны быть люди. Значит, он действительно видел их, крыши в снежной мгле. Потом потерял в метели, но дошел. Он до них дошел!

Йен выдохнул и решительно двинулся к стене.

Перебраться через нее было непросто. Стены тут от волков, не от людей, потому невысокие — чуть выше его головы, но руки уже не слушались, и заставить пальцы схватиться за стену казалось невозможным.

— Шел, — сказал Йен, пытаясь сжать и разжать кулак, — охотник. На. Скалу.

Выдохнул, схватился все-таки за край стены и перебросил себя на ту сторону. Медленно поднялся, и тут же заслышал лай: к нему мчались местные собаки. За собаками бежали люди — смутные силуэты в белом снегу.

— Тихо, — пробормотал он, одной рукой схватившись за стену, вторую — поднимая навстречу им. — Тихо-тихо...

Собаки не напали — остановились в нескольких шагах. Рычали и пятились. А вперед вышли люди. Несколько мужиков с мечами и вилами наперевес, за их спинами — силуэты женщин. И где-то вдалеке, сквозь снежный вязкий туман, детские голоса.

“Маленькое поселение, — зачем-то определил Йен. — Все рядом. Близко. Вон как быстро прибежали”.

— Эй, — выдохнул он. — Н-нужна помощь.

Те поудобнее перехватили оружие, не остановились. Медленно наступали, брали в кольцо.

— Тихо, — повторил он, уже людям. — Тих… — и перебил себя отчаянным выкриком, потому что они не останавливались. — Вы же должны помочь!

В Дааре это было нерушимым правилом: люди помогали друг другу всегда, др?узьям и незнакомцам. Иначе они не выжили бы в снегах, метелях? и скалах.

— Только перекинулся, — хмыкнул один из местных. — Еще не понял. Повезло. Долго не будешь мучаться.