Мы отстаивали Севастополь - страница 62
— Здравствуйте, Федоров, — вставая из-за стола, приветствовал я своего нового помощника.
— Здравия желаю, товарищ командир бригады! — бойко ответил он.
— А как звать тебя, товарищ Федоров? — спросил я, невольно перейдя на «ты», таким он показался мне юным.
— Александром... нет, Сашкой, — поправился он, — меня все зовут Сашкой.
— Ну вот, Саша, будешь моим связным.
Знакомлю юношу с его основными обязанностями и главной из них — ходить со мной на передовую линию. Последнее, очевидно, Саше нравится больше всего: заулыбался, но сразу принял серьезный вид, вытянулся построевому, положил правую руку на автомат, а ладонью левой руки ударил о ножны шашки:
— Есть, товарищ командир бригады!
Утром 10 января Федоров впервые сопровождал меня на передовой наблюдательный пункт, на гору Гасфорта. Погода стояла ясная, солнечная, слегка морозило. Саша быстро собрал все необходимое: бинокль, каски, полевую сумку, автомат и свою неизменную шашку.
Мы идем вдоль балки по направлению к реке Черной. Первая половина нашего пути скрыта от наблюдения [138] противника, и мы спокойно шагаем и разговариваем. Я поинтересовался, какое у Саши образование.
— Шесть классов окончил.
— А почему дальше не учился?
— Голубей завел, товарищ командир. — В ответе Федорова не чувствуется никакого сожаления.
— Родители-то что же, не следили за твоей учебой?
— Им некогда было, они работали. Мать меня очень любила и, когда узнала, что я бросил учиться, сказала: «Ничего, Сашка, раз у тебя нет способности к учебе, так погуляй годик да иди работать». Через год пошел работать учеником слесаря. Хорошо работал, меня все хвалили, в комсомол приняли. Думал поступить в техникум, да вот война помешала.
— Ничего, не горюй, Саша, прогоним фрицев, будешь учиться.
— Обязательно буду, товарищ командир...
Мы выходим из балки и поворачиваем вправо, к реке. В Чоргуне слышится ружейно-пулеметная перестрелка, а за долиной Кара-Коба — редкие орудийные выстрелы. Путь наш становится опасным: теперь он на виду у наблюдателей противника, засевших на недалекой высотке. Над головой просвистели пули. Федоров встрепенулся, забежал вперед и пошел в двух шагах впереди меня и левее.
— Ты чего это поперед батьки в пекло лезешь? — делаю я ему замечание.
— Стреляют же по нас, товарищ командир!
— Ну и пусть стреляют. Всю войну будут стрелять. На войне и убить могут.
— Я не за себя, товарищ командир, а за вас беспокоюсь, — с тревогой в голосе отвечает Саша. — Мне комиссар наказывал: «Береги командира и не давай ему открыто ходить на передовой. Это, говорит, главная твоя задача».
— Ах, вот оно что, — как будто только сейчас понимаю я что к чему, — ну, тогда спасибо, Саша, за заботу.
У подошвы горы Гасфорта минометчики на расположенной тут в укрытии минометной батарее предупреждают нас, что открытая местность перед горой тоже обстреливается немецкими снайперами. Федоров пристал ко мне: [139]
— Товарищ командир, наденьте каску, пожалуйста, наденьте!
Ослушаться его невозможно. Приходится надеть этот тяжелый, неудобный головной убор.
Благополучно миновав опасное место, добираемся до наблюдательного пункта.
Артиллерийский офицер, лейтенант Пелых, дежурящий на наблюдательном пункте, докладывает:
— Передний край противника без изменений, он проходит по восточному склону горы Гасфорта, по западной окраине деревни Нижний Чоргун, за высотой Телеграфной, у ее восточной подошвы, и по гребню высоты 154,7. С утра, — продолжает дежурный, — к пятому от правого края дому, — Пелых указывает направление на дом по сетке буссоли, — подходят люди поодиночке и скрываются во дворе этого дома. Значительная часть из них — женщины.
— Давайте понаблюдаем за этим домом, — предлагаю я. — Саша, дай бинокль да скажи-ка, как ты думаешь, почему там ходят женщины?
— Свадьба, — не задумываясь отвечает Федоров. — В деревнях, когда кто женится, все ходят молодых смотреть.
Ответ Саши рассмешил всех присутствующих на НП.
— Что-то непохоже, чтобы немцы свадьбу справляли, — возражаю я, — скорей всего поминки по убиенным после неудачного штурма.
— Смотрите, смотрите, товарищ комбриг, — предупреждает Пелых.