Мы вернёмся на Землю - страница 44

Ну, а дальше я уже говорил о дружбе в космосе.

— В космосе, — говорил я, — каждый должен всегда быть готов прийти на помощь другу.

Потом выступила Хмурая Тучка и за ней Лапушкин. Они тоже старались говорить от души. Нас хоть и поругали за драку, но мне не обидно было.

После сбора в коридоре ко мне подошла Хмурая Тучка.

— Ты здорово сегодня выступал, — сказала она. — Мне очень понравилось про космос.

— Да что там, Тучка, — сказал я, — ты тоже хорошо выступила.

— А почему ты о космосе говорил? — спросила Тучка. — Вы собираетесь лететь, да? Ты, Сёма, Алёшка и Толик. Правда ведь?

— Да откуда ты это взяла? — сказал я.

— Догадалась, — сказала Тучка. — Я за вами уже давно наблюдаю.

— Выдумала ты всё!

Я хотел от неё убежать, потому что увидел, что Толик, Сёма и Алёшка ждут меня возле лестницы. Но Тучка сказала:

— Лёня, постой! Я что-то хочу тебя спросить. — Она лизнула верхнюю губу. — Это ты написал Сёме стихотворение?

Я ответил:

— Не я! Зачем мне писать? Это он сам!

— Нет, ты! — сказала Хмурая Тучка. — Не отпирайся.

Она повернулась и убежала. Я смотрел ей вслед. Почему она об этом спросила?

Весь день я вспоминал о Тучке. А вечером, когда лёг спать, так ясно её видел перед собой, что казалось, она стояла, наклонившись над моей кроватью.

Всё понятно: я влюблён! Раз уж так получилось, то сегодня я не засну. Уж тут ничего не поделаешь: любовь — это любовь. Что же делать? Ведь Сёма тоже влюблён в Тучку. Как же наша дружба?

На следующий день в школе мне всё время хотелось смотреть на Хмурую Тучку, и на уроках я часто оборачивался. Вот пришла к человеку любовь. Что ты скажешь! Раз уж такое случилось, надо написать Тучке письмо. Но что я ей напишу?

После занятий мы с Сёмой занимались в спортзале. Я всё время думал о Тучке. Я прыгал через козла, бросал мяч в корзинку, лазил по канату, а всё же ни на минуту не забывал, что мне надо решить, как быть. Я люблю тебя, Хмурая Тучка, но я отказываюсь от тебя во имя дружбы с Сёмой. Так и будет!

Я разделался с этой мыслью, и мне стало легче. Но когда я распрощался с Сёмой и шёл домой, я почувствовал, какой я несчастный. Я буду о тебе помнить, Хмурая Тучка, всю жизнь. И, как знать, может, память о тебе вернёт мне силы, когда я, усталый и потерявший надежду, буду пробираться сквозь дебри далёкой планеты в поисках нашего корабля.

Я так размечтался, что прошёл мимо своего дома. А ещё посмеивался над Корольковым.

Дома я сел писать Тучке письмо. Я закончил его так: «Я люблю Вас, Хмурая Тучка, но во имя дружбы с Сёмой я от Вас отказываюсь. Будьте счастливы».

Я решил отнести письмо Тучке домой, мне хотелось, чтоб она узнала о моём решении немедленно.

Я всё проделал очень здорово. Мне открыла дверь Тучкина мать, и я попросил её позвать Тучку. Но только она ушла в комнату, я положил письмо за порог и убежал. Была суббота. В понедельник я увижу Хмурую Тучку. Что она мне скажет? Я всё время думал об этом. А зачем было об этом думать? Я ж отказался от Тучки; теперь уж всё равно, что она скажет. И всё же я думал об этом. Мне хотелось, чтоб понедельник наступил поскорей.

Но до понедельника время тянулось долго. Столько всего произошло…

Когда я вернулся домой, всё наше семейство обедало в кухне.

Мама спросила:

— Ты куда это исчез? Почему не обедал?

Я сел обедать. И вот слышу: за столом говорят о том, что молодые завтра пойдут в загс регистрироваться. Вот как быстро время пролетело. А я ещё ничего не сделал, чтобы помочь учителю танцев.

— Ты чего такой? — спросила мама. — В школе всё в порядке?

— А ну тебя! — сказал я.

— Уходи из-за стола! — сказал папа.

Я ушёл. Мама принесла мне поесть в мою комнату. Она сказала:

— Легче всего нагрубить матери.

Я не стал есть и убежал на улицу. Не верят мне — не надо! Я что-нибудь придумаю.

Я пошёл к Родионову. Алёшка и Сёма были у него. Толик сказал:

— Хорошо, что ты пришёл. Мы договорились проводить испытание на пилота.

Испытание мы проводили в парке.

Уже все деревья стояли голые, и только на дубе неподалёку от скамейки, на которой мы сидели, ещё держалась листва. Она шелестела, как бумага, и была совсем мёртвая. Жёлтая трава по сторонам от аллеи прилипла к земле от дождей и ветра.