Мю Цефея. Дикий домашний зверь - страница 42

— Ты напомогал уже! Зачем ей фотки этой мымры в купальнике показал?!

— Это не я! Это инстаграм!

Телефон зазвонил, и в комнате повисла тишина. Тимур смотрел на трубку так, будто у него в руке змея. Даже Айгюль перестала всхлипывать. Мелодия играла в тишине.

— Хахали звонят?! Уже?! — шепотом спросила Дильруба.

Будто кто-то на том конце мог ее слышать.

— Не… какой-то неизвестный номер, — также шепотом ответил Тимур.

Айгюль решительно встала с дивана, вытерла слезы и приняла звонок.

— Алло!

— Это Захар. С личного звоню. Короче, все не так!

— А как?

— Каком кверху! Пробил я эту курицу, а она женой Пасечника оказалась!

— Замужняя, значит?

— Авторитета, Пасечника. Кликуха это! Короче, я своих всех подергал и узнал, что давно его подозревают в работорговле! Ходят слухи, что он их себе на виллу отвозит и в подвалах держит. Думаю, что там твой касатик.

Айгюль почувствовала, что оживает. Боль отступала, она словно заново научилась дышать.

— Как же я рада!

— Да лучше бы он тебе изменял, дурында! Наигрался бы, повинился. А тут уже ничего не поделаешь.

— Встречаемся у беседки! — сказала она и повесила трубку.

— Не-не! Никуда я не пойду!

— Тогда завтра его освободим, а сегодня выспись хорошо.

Айгюль повесила трубку и счастливо посмотрела на растерянных друзей.

— Тимур, а можешь по телефону понять, где эта Милослава живет?

Мальчик пожал плечами и потянулся за телефоном.

— Надо геотеги глянуть…

— Хорошо, и взрывателей своих найди. Понадобятся.

Захар сидел в засаде и ощущал себя полным идиотом. Он вообще весь день чувствовал, как безумие постепенно нарастает. Утром Айгюль поведала, что была на разведке и знает все про охрану и распорядки. И что ровно в одиннадцать с черного хода выходит уборщица, что ключи от подвала у хозяина, а хозяин спит на втором этаже с женой.

Несколько часов Захар объяснял этой упрямой чурке, почему нельзя просто взять отряд полицейских и нагрянуть туда. Когда она наконец кивнула и согласилась оставить мысль со штурмом, Захар выдохнул, но, как оказалось, зря. Айгюль решила идти туда сама. Говорила, что некие взрыватели отвлекут охрану, что, мол, она сможет сама пробраться в дом, но все ее планы были так наивны, что Захар уже перестал говорить с ней как со взрослой.

В итоге она как-то смогла уговорить его на ночную вылазку, и весь вечер прошел в тщательной подготовке. Камуфляж, балаклавы, перчатки, веревка, скотч. Захар позаимствовал в оружейной два бронежилета и на всякий случай прихватил табельный пистолет.

— Только посмотреть! — строго сказал он, и они сели в машину.

Теперь же, оглядываясь назад, он понимал, что в этой ситуации и сам поступил как наивный дурак. Ровно в одиннадцать начался настоящий фейерверк. Буквально. Через забор особняка перелетели заряды, и весь задний двор осветился цветными вспышками. Все гремело, бабахало, орала сигнализация, охрана побежала ловить хулиганов.

Отойдя от шока, Захар повернулся к Айгюль, чтобы высказать все, но девушки на месте не было. Он только краем глаза заметил, как у черного хода притаилась тень.

Маленькая дверь в заборе приоткрылась, и из нее, пригнувшись, выбежала какая-то тетка. Она сломя голову неслась по дороге к автомобилю, поджидавшему ее неподалеку. Взрывы грохотали так, будто внезапно наступил Новый год.

Тем временем Айгюль придержала дверь и помахала Захару, скрываясь в проеме.

Захар замер. Хотелось бросить все и уйти. За забором могли быть собаки, еще охрана, в конце концов, Пасечник не за любовь к пчелам стал авторитетом. Но девушку было не остановить. Захар чертыхнулся и кинулся следом. В конце концов, она тоже чего-то стоит. Оборотень как-никак.

Двор оказался пустым. Вся охрана была занята поимкой хулиганов. В окне второго этажа был виден тучный мужской силуэт. В его руках блеснуло вытянутое дуло ружья.

Чертыхаясь про себя, Захар шмыгнул за Айгюль под козырек крыльца. Девушка стояла неподвижно и глубоко дышала, шумно втягивая ноздрями воздух.

— Чувствую его, но не могу понять где.

— Пасечник на втором.

— Я про Бахара. — Айгюль открыла глаза и посмотрела на Захара как на дурака.

— А зря. Беспокоиться надо о человеке с ружьем.