На дне могилы - страница 10
— Мне все равно, — решил он. — Грегор может засунуть свои претензии себе в зад.
Я все еще сомневалась:
— Но ведь я до Кости ненавидела вампиров. Я никогда не уехала бы с вампиром на несколько недель.
— Ты ненавидела их под влиянием своей матери, — возразил Менчерес. — Грегор обработал ее, принудил сказать, что он ее друг и защитит тебя.
— Насколько разошлись слухи о его претензиях? — поинтересовался Кости ворчливо.
Менчерес глянул на него:
— Ты не спрашиваешь, есть ли такие слухи?
Они как будто заговорили на незнакомом языке.
— Что?..
— Не важно. Он получит ее только через мой иссохший сморщенный труп.
— Что? — Я подкрепила вопрос, ткнув Кости локтем.
— Право Грегора, — ледяным голосом ответил Кости. — Теперь, выбравшись на свободу, он рассказывает всем, что за эти несколько недель он на тебе женился.
Вопреки устоявшемуся мнению в моей жизни были случаи, когда я теряла дар речи. В шестнадцать, когда мать сказала, что все мои странности объясняются наследством отца-вампира, — это раз. Когда я увидела Кости после четырех лет отсутствия — это два. Но этот раз затмил оба прежних. Несколько пустых мгновений я не могла собраться с мыслями даже настолько, чтобы все отрицать.
И не я одна выпучила глаза. Даже в том состоянии я заметила, что на лицах остальных присутствовавших вампиров выразилось изумление, превратившееся в бесстрастные маски под злобным взглядом Кости. Менчерес все так же неумолимо разглядывал нас, а я наконец озвучила первую сложившуюся в голове мысль:
— Нет. — От одного слова мне стало легче, и я повторила громче: — Нет. Неправда.
— Даже будь это правдой, его смерть аннулирует брак, — посулил Кости.
Я повернулась к Менчересу:
— Вы там были, да? Скажите ему, что этого не было.
Менчерес пожал плечами:
— Я не видел заключения союза на крови. Грегор утверждал, что церемония закончилась перед самым моим появлением. Несколько его людей уверяли, что были свидетелями, но они могли лгать, да и честность Грегора небезупречна.
— А я что говорила?
Мне вдруг стало страшно. Неужели я связала себя с неизвестным вампиром? Не могло же такого случиться?
Менчерес впился взглядом мне в глаза:
— Ты была в истерике. Грегор манипулировал твоими эмоциями, а его собирались забрать для неизвестного наказания. Ты бы все подтвердила, будь то правда или ложь, лишь бы этому помешать.
Иными словами…
— Кости выразил свою позицию в этом вопросе. — Менчерес оглядел фургон. — Я поддерживаю его как соправитель. Есть другие мнения?
Послышались поспешные отрицания.
— Тогда решено. Грегор предъявляет неподтвержденные претензии, их следует игнорировать. Кэт не может подтвердить их связи, а она единственная, кто могла бы о ней знать. Кости?
На его лице вспыхнула улыбка, но в ней был такой же холод, как у меня внутри.
— Посмотрим, сколько проживет тот, кто заявит, что моя жена — не моя жена.
— Как скажешь. — Менчереса, казалось, не пугало возможное прореживание его паствы. — Мы будем у Ниггера к рассвету. Кто как, а я устал.
Значит, нас было двое. Только я сомневалась, что смогу заснуть. Известие, что из моей памяти вырвали месяц жизни, оставило чувство, будто меня изнасиловали. Я не сводила взгляда с Менчереса. «Неудивительно, что мне с тобой всегда было сложно». На каком-то подсознательном уровне мои инстинкты, должно быть, предупреждали меня, что он распоряжался мною помимо моей воли, хотя точные воспоминания и пропали.
Или не пропали?
— А почему бы вам просто не заглянуть ко мне в память и самому не увидеть, что случилось? Вы стерли мою память, значит, можете ее и вернуть?
— Я захоронил ее так глубоко, что она и для меня недосягаема, — ради уверенности, что все забыто.
Грандиозно. Если уж мегамастер Менчерес не может добраться до моих воспоминаний, значит, все и в самом деле пропало.
— Мне все равно, что думает Грегор или кто другой. — Обращаясь ко мне, Кости заговорил мягче. — Меня волнует только, что думаешь ты, Котенок.
Что я думала? Что меня отымели еще основательнее, чем я себе представляла. Силой вырвали месяц жизни с незнакомцем, за которого я то ли вышла, то ли не вышла замуж. Черт, о чем это я?