На луче света - страница 13

Другим был афроамериканец-гомосексуал — назову его Лу — твёрдо веривший в то, что он беременный. Что заставило его так думать? Когда он кладёт руку себе на живот, он чувствует пульс ребёнка. Артур Бимиш (тоже гей), его врач, наш новый психиатр, не смог убедить его, что живот пульсирует у всех, благодаря брюшной аорте и другим артериям, или убедить, что оплодотворение мужчины невозможно по причине отсутствия одного из основных компонентов репродуктивной системы, а именно яйцеклетки.

Что привело его к этому причудливому представлению? Лу владел женским мышлением, запертым в теле мужчины, не редкая проблема гендерной идентичности, известная как транссексуализм. Когда он был ребёнком, он пользовался одеждой своей старшей сестры. Его мать-одиночка, сама не без проблем, поощряла это занятие и настаивала, чтобы он мочился сидя. Он считался девочкой, пока в ходе обычного школьного медосмотра, не обнаружилось обратное, когда ему было двенадцать. Но, к тому времени, сексуальность Лу прочно укрепилась в его сознании. Он и в самом деле говорит о себе «она» и, что бы не предпринимали для лечения врачи, это только ухудшало положение. В добавок ко всему, доброкачественная киста в его мочевом пузыре послужила причиной небольшому кровотечению, которое он использовал, чтобы доказать, по крайней мере, самому себе, что у него были месячные.

Хоть он был объектом интенсивных словесных оскорблений в средней школе, он упорно отстаивал свою женственность: носил юбки и лифчики, использовал косметику и т. д. Он увеличивал свою грудь, конечно, как это делают некоторые девочки. После окончания школы он и его мать переехали в другой штат, где никто их не знал и тайна личности Лу была надёжно скрыта. Он получил работу секретаря в крупной корпорации и через некоторое время влюбился в человека, случайно заметившего его короткую щетину одним поздним вечером в лифте. Последующие страстные отношения продлились всего несколько месяцев, пока загадочные кровотечения из мочевого пузыря Лу не прекратились, и он не посчитал, что забеременел. Он был в восторге. Он очень хотел ребёнка, чтобы подтвердить своё положение. Почти сразу же после этого он начал страдать от утренней тошноты, болей в животе, усталости и всего такого. С тех пор он стал носить одежду для беременных.

«Отец» его ребёнка, испугавшись того, чего он не понимал, убедил Лу обратиться за психиатрической помощью и тот, в конечном итоге, попал к нам. Это было шесть месяцев назад, и ребёнок «ожидался» в ближайшие несколько недель. Что произойдёт, когда придёт время — вопрос, беспокоящий как наших сотрудников, так и пациентов. Лу, однако, находился в трепетном ожидании того судьбоносного дня, как и некоторые наши обитатели, которые уже предлагали всевозможные имена для новорождённого.

— Думаю, я нашла на чём сконцентрировать внимание в своей книге, — объявила Жизель, когда я выходил из своего кабинета.

— Я направляюсь на встречу. Хочешь прогуляться?

— Конечно. — Она засеменила рядом со мной маленькими шажками.

— Не на космических ли путешествиях? НЛО? Зелёные человечки?

— Не совсем. Первая глава будет о вероятности инопланетной жизни. Вторая — пересказ моей статьи о НЛО. А об этом я поговорю в других главах.

— Ты расспрашивала его о НЛО?

— А-ха.

— Ну, что он думает?

— Он говорит: «Их не существует».

— Откуда ему это известно?

— Он говорит, это было бы подобно триллиону прыжков на кузнечике вокруг Земли.

— Так как же он объясняет все те наблюдаемые людьми случаи?

— Принятие желаемого за действительное.

— Хм?

— Он говорит, что хоть кораблей пришельцев и не существует, но есть множество людей, предпочитающих верить в обратное.

К нам присоединился Клаус Виллерс. — Привет, Клаус. О чём будут другие главы, Жизель?

— Так или иначе, у него есть некоторые особые силы. Если есть у него, возможно есть и другие.

— Имеешь в виду его умение путешествовать на скорости света? Такого рода вещи?

— Именно. Но есть также и другие вещи.

— Например?

— Ну, мы оба знаем, что он может разговаривать с животными, верно?

— Подожди. Он говорит, что умеет говорить с животными, но мы ведь не знаем точно?