Начало осени - страница 50
Первая заповедь!
Из оставшейся половины нужно покрыть бой. Бутылки, они не из чугуна отлиты, колются, а сколь Гриша себя продавцом помнит, ему этот бой ни разу не списывали. Грузчикам, какие вино в отдел таскают, налить нужно. Не помногу, по соточке, но набегает. Да еще пузырек-другой они украдут, не без того… Халат на продавце должен быть чистым, а сколько тут самому ворочать приходится, за каждым ящиком грузчиков не назовешься. За стирку халата уборщице — не самому же стирать — отдай. Да чтоб витрину мыла чаще, отдай, а то мухи проклятые засидят — себя не увидишь. Друг зайдет, которому отказать неудобно, — обратно отдай.
Зато риск весь его. И ОБХСС, и народный контроль, и милиция, и госторгинспекция — все ему красные книжечки тянут! Продал вино пьяному — штраф, в рабочей одежде кому — штраф, малолетке, а их черт разберет, все под потолок — оглобли стоячие, — штраф. А уж ежели накроют, что из-под прилавка с наценкой торгуешь — штрафу — да еще какому! — только рад будешь. Могут и привлечь…
— Беленькую…
— Пять тридцать.
Таким образом из второй половины навара, приходившейся на его, продавцову, долю, не больно много и остается.
— Два шафрана…
— Три двадцать.
— Мужик — и вином торгует! — искренне удивляется деревенского вида парень. — Да я давно бы уж под прилавком лежал…
— Иди, иди, — смеется Гришка и показывает парню кулак, — а то ляжешь с той стороны. — День только начался, нервы еще не издерганы докучливыми покупателями и постоянным напряжением — как бы не залететь. Поэтому и шутит Григорий.
— «Стрелецкая» есть?
— Нет!
— Эх, мать!.. — сокрушается мужик и обращается к своему небритому спутнику: — Может, красненькую возьмем?
— Бери водку, — возражает тот, — она умней…
— Вермут есть?
Это дядька в плаще и шляпе. Вот такие нервы и дергают: нет бы на витрину посмотреть, разобраться, что есть, а чего нету. Никто ведь за ним не гонится.
— Не видишь? — Гришка не оборачиваясь указывает большим пальцем за спину.
Но мужчина не замечает сарказма в вопросе, он сегодня уже малость поддал и чувствует себя отлично.
— О! А я и не усмотрел. Никакого мировоззрения на этикетку!
— Здорово, хозяин! Дай светленькую…
«Это свой». Гришка из другого ящика, стоящего там же, под прилавком, достает бутылку «Белого крепкого», и она исчезает в складках одежды покупателя.
— Мне, если можно, коньяк, шампанское… а оно у вас какое?
— Полусладкое. Еще что?
— Два рислинга… Нет, лучше рислинг и «Лудогорское»…
Вот кого Гришка терпеть не может — это покупательниц. Легче десять пьяных мужиков обслужить, чем одну трезвую бабу. А та продолжает:
— «Голубого озера» у вас нет? Жаль… Ну тогда не надо рислинга, дайте две бутылки «Гирфандли».
— Двадцать два рубля…
— А коньяк у вас какой? Грузинский? Я думала — импортный. Тогда я лучше водки возьму… Нет, столичную…
Гришка бухает перед интеллигентного вида женщиной бутылки на прилавок.
— Заверните, пожалуйста, — просит покупательница.
— Бумаги нет.
— Как же я их понесу?
— Не знаю… В гастрономе вам кильку не заворачивают, и ничего — носите. А в винном отделе откуда бумага?.. Иди, иди, жалуйся куда хочешь!
— Вино есть?
— А это тебе что — вода святая? Вся витрина перед тобой, чего спрашиваешь!
— А ты не ори, не ори…
— Пошел отсюда, ёлод!
Чем хорош винный отдел, так это клиентом. Клиент здесь специфический. Редко кто в пузырь полезет, жалобную книгу требовать начнет. Больше так — ты его облаешь, он тебя, и разошлись.
— Молодой человек, мыло у вас есть? — Тетка кричит от двери, вниз ей спуститься лень.
— А мочала тебе не надо? Где ты видела, чтоб в винном отделе мылом торговали? Орясина…
Скрылась… Мыла ей надо… Добро бы старушка была, те иной раз и конфеты спрашивают, видно, магазины путают. Но это же — молодая…
— Привет… Чего невеселая? А!.. — Пожилая женщина отмахивается. — Открой ты мне бутылку, я туда яду насыплю! Чтоб он сдох поскорее… Не бери! Пристал ведь как пес, прости господи…
— Две белых…
— Десять шестьдесят.
— Ох, Гришка, ну — умора! Витька Гуляй знаешь чего отмочил? Там у него тетка то ли сестра померла вчерась, бабы водки на поминки купили, а ему не дают. Так он говорит: покойницу из гроба выкину, если не дадите! Да к ней, в ту комнату, где она лежит. Насилу они его оттащили… Дали ему два рубля, на красненькую. Он к тебе не заходил? Придет еще… Вынь-ка мне светленькую, пока нет никого…