Наполеон. Дорога на Варенн - страница 9

При виде этих пожаров раздается общий крик: вся армия требует идти на приступ.

Но уже слишком поздно: под огнем наших батарей англичане садятся на корабли, покидая тех, кто предал ради них Францию и кого они предавали в свой черед.

Между тем наступает ночь.

Огонь, вспыхнувший во многих местах, затухает среди страшного шума: это каторжники разбивают свои цепи и гасят пожар, разожженный англичанами.

На следующий день, 19-го числа, республиканская армия вступила в город, и вечером, как и предсказывал Буонапарте, главнокомандующий лег спать в Тулоне.

Дюгомье не забыл заслуг молодого командира батальона, который через двенадцать дней после взятия города получил чин бригадного генерала.

И вот тут история завладевает им, чтобы никогда более не выпускать из своих рук.

Ну а мы намерены, идя неукоснительным и скорым шагом, сопровождать Буонапарте на его жизненном пути, который он прошел как главнокомандующий, консул, император и изгнанник.

Затем, увидев, как, словно стремительный метеор, он на мгновение появится вновь и сверкнет на троне, мы последуем за ним на тот остров, куда он отправился умирать, — точно так же, как мы впервые встретились с ним на том острове, где он родился.

В награду за услуги, оказанные Республике при осаде Тулона, Бонапарт, как уже говорилось, был назначен начальником артиллерии в армии, стоявшей в Ницце.

Именно там он подружился с Робеспьером-младшим, который был народным представителем в этой армии.

Отозванный в Париж незадолго до 9 термидора, Огюстен Робеспьер предпринял все возможное, чтобы убедить молодого генерала последовать за ним, обещая ему прямое покровительство своего брата.

Однако Бонапарт неизменно отказывался: еще не настало время, когда ему следовало определиться со своими политическими взглядами.

Но не удержала ли его какая-нибудь иная причина и не случай ли снова защитил гения?

Если так, то на этот раз случай сделался зримым и принял облик молодой и красивой супруги народного представителя, разделявшей в Ниццской армии миссию своего мужа.

Бонапарт испытывал к ней серьезные чувства, которые он выказывал путем чисто ратной галантности.

Однажды, когда молодой генерал вместе со своей прекрасной спутницей прогуливался в окрестностях Тендского перевала, ему пришло в голову представить ей зрелище малой войны, и он приказал своим солдатам напасть на аванпост.

Жертвами этого развлечения стали двенадцать человек, и, находясь на острове Святой Елены, Наполеон не раз признавался, что смерть этих двенадцати человек, погибших без подлинной надобности и по чистой прихоти, вызывала в нем угрызения совести куда более сильные, нежели гибель шестисот тысяч солдат, телами которых он усыпал заснеженные степи России.

Между тем народные представители при Итальянской армии приняли следующее постановление:

«Генералу Бонапарту надлежит отправиться в Геную, дабы совместно с поверенным в делах Французской республики провести с правительством Генуи переговоры о предметах, указанных в его инструкциях.

Поверенному в делах при Генуэзской республике надлежит признать его полномочия и заставить признать их правительство Генуи.

Лоано, 25 мессидора II года Республики.

Подлинная цель этой миссии состояла в том, чтобы дать молодому генералу средство собственными глазами увидеть укрепления Савоны и Генуи и добыть все возможные сведения об артиллерии и других военных объектах, короче, позволить ему собрать все факты, способные раскрыть намерения генуэзского правительства в отношении коалиции.

Пока Бонапарт выполнял эту миссию, Робеспьер взошел на эшафот, а на смену депутатам-террористам явились Альбитт и Саличети.

Их прибытие в Барселонетту ознаменовалось следующим постановлением, ставшим наградой, которая ожидала Бонапарта по возвращении:

«Народные представители при Альпийской и Итальянской армии,

принимая во внимание, что генерал Бонапарт, главнокомандующий артиллерией Итальянской армии, полностью утратил их доверие вследствие весьма подозрительного поведения и особенно вследствие поездки, совершенной им недавно в Геную, постановляют следующее: