Народные восстания и еретические движения во Франции в конце XIII — начале XIV в. - страница 7

Советские медиевисты, уделяя большое внимание вопросу о роли церкви и государства в эпоху развитого феодализма, изучают влияние церковной и государственной политики на положение и классовую борьбу народных масс (144, 122, 105, 106, 156). Н. А. Хачатурян (Денисова) охарактеризовала важные особенности социально-экономического и политического развития Франции, определившие возникновение и дальнейшую судьбу Генеральных штатов. Она отметила обострение социально-политической борьбы во Франции в первые десятилетия XIV в., и в частности антифеодальную и антиправительственную направленность восстания «пастушков» 1320 г. (222, с. 52 и др.; 119, см. также 159, 113, 144, с. 207 и след.).

Советская историография использует достижения и некоторые выводы по изучаемым проблемам, содержащиеся в работах дореволюционных русских историков — Н. А. Осокина (170), Л. П. Карсавина (124), С. А. Котляревского (151) и других.

С. Д. Сказкин, отмечая, что главная ценность трудов, например, Л. П. Карсавина заключается в использовании огромного материала первоисточников, подчеркивает в то же время методологическую слабость его работ, написанных с субъективно-идеалистических позиций (196).

Вопрос о южно-французских бегинах был затронут в статье В. Ф. Шишмарева (впервые опубликованной в 1909 г.). В ней предпринята попытка установить связь между прогрессивными, свободолюбивыми идеями провансальской литературы XIV в. и еретическими концепциями бегинов и Петра Оливи. Естественно, что речь здесь идет прежде всего о представителях господствующего класса, близких к спиритуалам (234, с. 210 и след., с. 240–242).

ольшое значение для настоящей работы имеют также выводы, сделанные историками социалистических стран.

Историки ГДР Э. Вернер и М. Эрбштёссер, а также Б. Тёпфер рассматривают движение «пастушков» 1320 г. как народное, главную силу которого составляли беднейшие слои деревни и города (279, S. 81).

Историки ГДР внесли важный вклад в изучение ересей катаров и вальденсов, а также и других ересей, что отмечается в работах их советских коллег (158). В отличие от буржуазных авторов они решают проблемы еретических движений на основе марксистско-ленинской методологии. Они, в частности, ставят вопрос о социальной подоплеке этих движений, о социальном составе их участников и т. д. (см. работы Э. Вернера, М. Эрбштёссера (279, S. 23–46; 278, S. 20; 102); Б. Тёпфера (365), Г. Лея (155, с. 339, 403 и след.), Г. Коха (309, S. 156–180) и других историков.

Болгарские историки Д. Ангелов и Б. Примов, исследуя движение богомилов, анализируют и некоторые аспекты учения катаров, имея в виду их сходство с богомильством: дуализм и пр. (88, с. 461 и след.; 174, с. 17 и след., с 251 и след.). Их выводы имеют значение для определения идейных истоков катаризма (см. также посвященную катарам работу чешского историка М. Лооса (324).

Г. Лей присоединился к оценке учения Оливи рядом философов как умеренного аверроизма (155, с. 400–401). Б. Тёпфер немало страниц посвятил Оливи и вопросу о его влиянии на бегинов (365, S. 111, 217–238).

Движение бегинов и бегардов привлекает внимание и польских историков. Т. Мантейфель в своей книге, посвященной народным ересям и свободомыслию в средние века, вкратце коснулся и вопроса об идеологии южно-французских бегинов. Упомянул он и о «вдохновителе», как он пишет, их взглядов — Оливи (332, s. 92, 116–118; 333).

Так же, как и советские ученые, историки ГДР и Польши решают проблему «жизни в бедности» с материалистических позиций (155, с. 384; 370, s. 12 и след.; 334, s. 271).

Как мы подчеркивали, анализ указанных нами проблем неразрывно связан с критическим рассмотрением выводов буржуазных историков и философов[7], не исключающим, однако, использования результатов конкретных исследований этих авторов. Тенденция использования современными буржуазными идеологами средневекового материала для проведения определенной идеологической и политической линий, соответствующих их классовой позиции, явственно проявилась и в докладах буржуазных историков и философов на XIV, XVI и XV международных конгрессах исторических наук в Сан-Франциско (1975), Бухаресте (1980), Штутгарте (1985) (214, 261, 216, 210) и на других международных форумах, а также в вышедших в последние годы книгах буржуазных авторов (часть этих книг мы упоминаем в настоящей работе).