Нас ленинская партия вела... Воспоминания - страница 4

— Девчата, хозяин стрелки крутит!

Подружки побросали рабочие места, кинулись в коридор — и увидели хозяина у часов на столе. Молча глядим мы на него, он — на нас. Оробел, видно, сначала. Потом пролепетал в оправдание:

— Чегой-то испортились, окаянные. Может, у кого есть часики?

Я не выдержала, громко сказала:

— Сам ты окаянный! Что делает, а? Жилы с нас тянет! Да что же это такое! Мало мы работаем, он ещё прибавить хочет!

— Стаскивай его со стола, — крикнула пожилая работница. — Вот что надумал!

Мы дружно кинулись к столу, на котором стоял хозяин. Он завопил истошным голосом:

— Не смеете! Сам слезу! Отвечать будете по закону! Полицию позову — никому не поздоровится!

Разгорячённые работницы надавали ему тумаков. Я ещё больше осмелела:

— Бросайте работу, наше время кончилось! И завтра не начнём работать, пока не увеличит заработка!

Хозяин пристально посмотрел на меня, сказал:

— Ну будет вам, будет, больше не обману. И расценки пересмотрю, чего там... А ты, чернявая, — обратился он ко мне, — сейчас получай расчёт, и чтобы духу твоего тут не было, слышишь?

Подружки испугались, что и их тоже прогонит хозяин. Никто не отважился заступиться за меня. Я ушла. Пришлось наниматься на другую, уксусную, фабрику.

Зато моё активное выступление показало товарищам, что я созрела для партии. Мне дали рекомендации, и в 1903 году я стала членом РСДРП. Продолжала посещать кружок. Там я узнала о I съезде партии, что шла подготовка ко II съезду, что через болгарский порт Варну в Одессу для рассылки по России революционеры провозили ленинскую газету «Искра». Мы читали статьи Ленина. Я приняла участие в выборах делегата на II съезд. От нас, одесситов, поехала в Брюссель Р. С. Землячка. Тогда-то с нею я и передала письмо Владимиру Ильичу.

И вот, минуя кордоны, через горы и море, сквозь стены тюрем пришло к нам новое звучное слово БОЛЬШЕВИК. Мы узнали, что так после съезда стали называть сторонников Ленина.

Вскоре я познакомилась с секретарём горкома партии К. О. Левицким, и тот, побеседовав со мной, решил:

— Будешь сама руководить кружком. Думаю, справишься. Для начала придёшь сегодня вечером в дом на Канатной улице, — он назвал номер дома, — узнаешь все подробности о II съезде партии.

Конечно, я пришла.

Собрались там четырнадцать руководителей кружков. Левицкий привёл незнакомого человека в демисезонном пальто и шляпе, с небольшой бородкой, живыми, умными глазами, представил:

— Участник съезда — Вацлав Вацлавович Воровский...

Мы жадно слушали его сообщение. Воровский подробно рассказал, какую программу приняли большевики, что такое диктатура пролетариата и почему главная задача — добиться этой диктатуры. Он изложил суть разногласий по первому параграфу устава партии, и мы сразу приняли сторону большевиков. В самом деле, разве можно было полагаться на такого члена партии, который только платит членские взносы и не участвует в работе парторганизации? Сколько было в то время всяческих либералов, которые не прочь копейками откупиться от революции, а когда касалось дела, бежали в кусты? Партия должна состоять из активных, борющихся членов!

Долго мы не отпускали Вацлава Вацлавовича, хотелось знать все детали съездовской борьбы. Особенно интересовал нас Ленин. Что он говорил, как выглядит, откуда он? Шла я по улицам вечернего города и мечтала, что когда-нибудь сама увижу и услышу товарища Ленина. Доклад Воровского укрепил мою уверенность в правильности избранного пути. Действительно, какая цель в жизни могла быть благороднее той, которую мы выбрали? Я, семнадцатилетняя работница, чувствовала себя по-настоящему счастливой, сопричастной к великому делу, которому посвящают жизнь такие замечательные люди.

В своём кружке я читала «Коммунистический манифест» Маркса и Энгельса, и мы почувствовали величие мощного призыва: «Пролетарии всех стран, соединяйтесь!»

...Из дому — от отца, брата, младшей сестры — я получала письма. Мама посылала приветы. Отец, видно, успокоился: слава богу, «подстрекательница» живёт в Одессе мирно, пристроена, увлечения молодости проходят, можно не беспокоиться. Он не знал, что брат Михаил и сестра Полина также были связаны с революционерами.