Нас ленинская партия вела... Воспоминания - страница 63

Вскоре началось расширенное заседание Совета с представителями фабзавкомов. Первое слово предоставили мне, как секретарю райкома партии большевиков.

— У нас есть наказ Военно-революционного комитета Моссовета, — сказала я. — Мы начали вооружённое восстание. За что мы боремся?..

Я коротко изложила нашу программу. Мне никто не возражал. Меньшевики здесь действительно оказались в меньшинстве, они сидели тихо, боялись подать голос. Один за другим ораторы — делегаты предприятий выступали с заявлениями о поддержке большевиков. Райсовет принял короткое решение:

«Всеми средствами поддержать восстание, идти в бой по первому зову партийного центра».

Совет избрал девятку — районный ВРК, в него вошли К. Я. Аболь, И. Г. Батышев, Г. Янковский, И. И. Ходоровский, Прохоров, Щербаков, Лисовский, Ермолаев и я.

Девятка собралась сразу после заседания райсовета. У нас был один первейший и важнейший вопрос: где взять оружие? Решили раздобыть его во что бы то ни стало, и немедленно. По нашей просьбе рабочие завода «Дукс» собрали для Красной гвардии два ручных пулемёта. Была налажена связь с пороховым заводом в Яхроме. Офицеры, сочувствовавшие большевикам, принесли два ящика патронов из Александровского юнкерского училища. Железнодорожник, прибежавший с Казанского вокзала в райсовет, сообщил, что на запасных путях стоят вагоны с надписями: «Селёдка», но точно проверено, в них — оружие! Немедленно группа рабочих отправилась на вокзал и действительно обнаружила оружие! Восемьдесят ящиков новеньких русских трёхлинейных винтовок были привезены в штаб Красной гвардии! Большая удача! Однако где взять патроны?

— А патронный завод под Симоновым монастырём? Неужели там откажут? — подал мысль один из членов ВРК.

Однако администрация завода не признавала большевиков. Нам отказали в нашей просьбе. Тогда я поехала в ближайшую к заводу воинскую часть, и нам в помощь выделили отряд, который просто занял завод и заставил выдать красногвардейцам патроны.

В помещении райсовета становилось всё теснее и шумнее. Закончив дневную смену, приходили в Совет новые группы рабочих за оружием и директивами.

Члены ревкома побывали на предприятиях района. Всюду царил подъём, бодрое настроение. За первые часы восстания количество членов партии района удвоилось и доходило уже до двух тысяч. Росла мощь Красной гвардии. В районе находилось много солдат, они были известны своей революционностью. Ещё в июне 1917 года они отказались выполнить приказ Керенского о наступлении, их разоружили и бросили сначала в тюрьму города Двинска, потом под строжайшим конвоем перевезли в Бутырскую тюрьму. Но в сентябре под давлением революционных масс большинство двинцев вышли из тюрьмы. Отряд двинцев — триста человек — срочно выехал в Тулу с колонной грузовиков за винтовками и пулемётами.

На заводах, фабриках большевики быстро формировали десятки, соединяли их в сотни, организовывали выборы командиров, обучение военному делу под руководством бывалых солдат и товарищей, прошедших военную службу. Рабочие возводили баррикады на Александровской, Трифоновской, Владимиро-Долгоруковской и других улицах. Мощную баррикаду из трамвайных вагонов я увидела против ворот Миусского трамвайного парка. Взрослые, дети — всё трудовое население участвовало в строительстве баррикад. Глядя на них, я вспоминала Одессу 1905 года. Тогда мы потерпели поражение. А сейчас мы организованы, нас поддерживает народ, с нами — армия. Мы верим, что на этот раз победим.

Вместе с другими товарищами я ездила в казармы поднимать солдат на восстание. Часовые пропускали нас, как только узнавали, что мы большевики. Солдаты собирались охотно, шли к штабам Красной гвардии.

На нашу сторону перешли самокатчики, они разъезжали по Москве, развозя на мотоциклах приказы центра. Офицеры же находились по другую сторону баррикад. Конечно, были и среди офицеров товарищи, примкнувшие к нам в самом начале революции. Пришёл к большевикам прапорщик Реутов. Он храбро сражался, но был убит шальной пулей. Штабс-капитан Ушацкий и поручик Богославский привели 196-ю запасную дружину, сами они стали работать в одном из штабов восстания. Там, где офицеры уходили к белогвардейцам, солдаты выдвигали из своей среды смелого и хотя бы чуточку грамотного товарища, вверяли ему свои жизни, шли за ним в смертный бой.