Наследие Изначальных - страница 16

Хотя все подготовительные работы проводились ещё до вылета, в дороге тоже всегда находилось, чем заняться, в отличие от тихо сидящих в своей некислородной каюте транталлилов, дрази не могли без деятельности либо хотя бы без симуляции оной. Дайенн робко остановилась в коридоре, рядом с переминающимся с ноги на ногу молодым мастером под отверстием снятой потолочной панели, из которого свисали ноги в высоких шипованных сапогах. Всё остальное тело скрывалось за навесными панелями, оттуда раздавалось деловитое шуршание, позвякивание и бодрое пение, раскатывающееся эхом от металлопластика.

— Красиво ваш напарник поёт. Жаль, я дразийского языка не знаю. Это что-то фольклорное?

Молодой дрази вздрогнул, обернувшись. Дайенн успела заметить, как в маленьких светлых глазах мелькнул испуг, с которым тот, впрочем, быстро справился. Оставалось ответно быстро подавить в себе глухую обиду. Закономерно ведь. Воспитанные на фильмах о дилгарской войне дрази, бракири, аббаи с первого взгляда иначе на неё реагировать и не могли бы. Это нечто безусловное, уже часть культурного кода, как между нарнами и центаврианами — реакция на красные глаза или гребни из волос. Изменится ли это когда-нибудь? Надо верить.

— Да, это народная песня, известная в наших краях. Спасибо, я тоже думаю, что Мурсеф хорошо поёт! Мы, дрази, любим петь, хоть многим и сложно это представить…

— Мне очень понравилось, хотя мне и сложно оценить песню полноценно…

Лица дрази зачастую отличаются крайне живой мимикой, которую не рептилоидам, однако же, бывает сложно распознавать — из-за чешуйчатых бугров над глазами и вокруг носа выражение лица может казаться сердитым и даже свирепым, хотя и близко таковым не является. Примерно так же, пожалуй, воспринимаются многими круто изогнутые брови и хищные крылья носа дилгар. Лучше всего смотреть на глаза — глаза дрази хоть чаще всего мелковаты, зато в остальном мало чем отличаются от глаз землян и минбарцев.

— О, я могу перевести, если хотите! Я довольно хорошо знаю язык! Земной, конечно, больше никакой другой. В нашей семье учили только земной, но учили хорошо.

— Буду очень благодарна, — улыбнулась Дайенн, попутно размышляя, сколько ж всего языков может знать Вадим Алварес. Центарин, земной, минбарский, корианский…

Дрази выпрямил спину, вздёрнул подбородок и немного взволнованно принялся декламировать — петь не пытался, может, потому, что размерность перевода отличалась от оригинала, может — просто стеснялся:

— На рассвете моя госпожа выходит прогуляться по саду,

Легки её шаги, словно ветер, как почтительный слуга, держит её под руки.

Все цветы пробуждаются от сна её звонким смехом,

И склоняют венчики к её вышитым башмачкам —

Много их, ярких, красных, синих, фиолетовых,

Но с красотой её платья им не сравниться.

Светлы лучи рассветного солнца,

Но не светлее украшений на её голове, и запястьях, и ногах.

Прижмусь к стволу дерева, не дыша, словно кожа моя стала его корой.

Сколько смогу, столько буду любоваться ею,

Нет прекраснее женщины под нашим небом.

Знают все — прекрасный цветок цветёт в этом саду,

Знают все — не коснётся его дерзкая рука.

Кто может стать мужем твоим, прелестнейшая?

Богатый торговец отдаст всё золото, чтоб подойти к твоему порогу.

Славный воин украсит себя сотней подвигов, прежде чем постучать в твою дверь.

Знатный князь достоин руки твоей, его дворец ты украсишь,

Бедный рыбак быть мужем твоим не может.

Богат я не золотом, а тем, что блестит на дне моей лодки,

Славен я не поверженным врагом, а победой над ветрами и камнями.

Хвалят друзья мои песни, но не посмотрит на меня женщина.

Среди всех неженатых увянет имя моё.

— Красиво… и очень грустно. Грустнее всего думать даже не о том, что песни, ставшие народными, сочинил когда-то какой-то конкретный, оставшийся в безвестности, автор, а то, что снова и снова, в новых поколениях, эти песни созвучны чьей-то сердечной боли.

— Таков уж миропорядок, госпожа Дайенн. Бедняк должен быть благодарен небу за то, что живёт, но понимать, что только сильный, упорный, удачливый может превзойти других и достичь успеха.

— Да, но… разве одно только богатство делает кого-либо достойным? Я имею в виду…