Наследница - страница 3
– Вам не кажется странным, что гибелью бабушки занимаются военные?
– Я не знаю…
– Вместе с ней погиб некий Павел Антонович Синицын. Вы знаете его?
– Она что-то такое говорила…
– Что?
– Что он очень болен. И ему нужна помощь…
– Ваши родители ведь тоже погибли, верно?
– Да, давно.
– Тоже в аварии?
– Да.
– В последнее время кто-нибудь звонил вам? Угрожал? Предлагал что-нибудь?
– Нет.
– Если хоть что-то в ближайшее время покажется вам странным или подозрительным, обязательно позвоните нам, – один из мужчин протянул ей клочок бумаги с нацарапанным телефоном.
– Хорошо. Но я не понимаю…
– Можете идти.
Лия поднялась и, уже взявшись за дверную ручку, услышала:
– Вы когда-нибудь видели этого Синицына?
– Да. Раз или два – не помню.
– Он жил один? Вы в курсе, что за несколько дней до гибели он женился?
Она удивленно подняла брови.
– Некую Аню никогда у него не встречали? Мужчины за столом внимательно наблюдали за Лией, стараясь уловить малейшую тень, которая могла пробежать по ее лицу.
– Меня это никак не касается, правда? – холодно сказала Лия и вышла.
1
31 декабря 2000 года
По дороге на работу Николай Васильевич Воронцов вновь ощутил неприятное чувство тревоги. Внутри словно зажегся красный огонек, и тело привычно отреагировало – руки сдавили руль сильнее, зубы плотно сжались, дыхание стало реже. Что-то должно было случиться. Интуиция подводила его редко. Где-то за поворотом его поджидало то, что он называл искушением. И на этот раз он не был уверен, что сумеет устоять.
Пятнадцать лет назад он решил больше не вмешиваться в течение этой жизни. Осел в Питере, сменил адрес и телефон. Отгородиться от людей оказалось совсем нетрудно. Отвечаешь на вопросы односложно и на ходу – больше тобой не интересуются. Ни соседи, ни коллеги. Мысленно разговариваешь сам с собой, с друзьями, раскиданными по всей стране. Дверь своей квартиры охраняешь от посторонних, точно алтарные врата: внутрь – только посвященные. Не отказываешь себе в маленьких радостях, вроде бутылки водки по выходным или знакомства с приятной блондинкой среднего возраста – легкомысленной и веселой, такой, которая наивно поверит, что номер телефона, который ты ей записываешь наутро, действительно твой.
Поначалу он пытался отказаться и от этих маленьких радостей. Сразу же после смерти Вики, глядя на симпатичную женщину, чувствовал себянегодяем. И потому что любил ее очень, и потому что винил себя в ее смерти. Возможно, какой-то другой мужик на его месте сумел бы обойтись. Но природа запрограммировала его иначе. Через год все женщины, от семнадцати до семидесяти, казались ему соблазнительными. Они заполонили его сны и мысли. Воронцов был на грани нервного срыва, когда случайная белокурая бестия, поймав его на тротуаре у своего дома, попросила втащить на четвертый этаж новое кресло. Воронцов втащил и попросил воды. Она принесла вина. Они поняли друг друга без слов, и Воронцов провел у нее на три часа больше, чем нужно для того, чтобы выпить бокал вина.
После этой встречи все разом встало на свои места и соблазнительных женщин на свете оказалось втрое меньше. С той поры мелкие радости стали обязательной частью его жизни. Но он потреблял их как больной лекарство: в обязательном порядке, в ограниченных дозах и только для того, чтобы испытать временное облегчение. Он чувствовал себя безнадежно больным. Выздоровление ему не грозило.
После смерти Вики одиночество не тяготило его. Напротив – оно врачевало его раны. Но со временем раны затянулись, утрата потеряла привкус горечи, а пустота сделалась невыносимой. Воронцов попробовал съездить на рыбалку с соседом, выпить с коллегами, но мужики оказались настолько ограниченными и приземленными, что пустоты его ничем, кроме разочарования и раздражения, не заполнили. Выходило, что не только он отгородился от мира, но и мир отгородился от него.
Время шло, а он так и не привык к своей новой жизни. Хотя вроде бы неплохо в ней устроился. Несколько лет назад открыл собственную мастерскую по ремонту телевизоров и магнитофонов. Стал прилично зарабатывать. Даже – более чем.
Но когда добрая половина твоих друзей пребывает в мире ином, важно выбрать – с кем ты. Мысленно с ними или еще хочешь тряхнуть стариной. Воронцов этого выбора не сделал.