Настоящая крепость - страница 22

— Я уже выразил благодарность лейтенанту Таласу, сэр, — сказал Жанстин, не пытаясь скрыть, насколько он был доволен тем, что генерал вице-король запомнил имя молодого человека. — И я согласен с тем, что вы только что сказали. Все равно, сэр, если они продолжат давить, и особенно если мы потеряем больше людей, нам придется отступить. Одно дело проявлять сдержанность, другое дело, если другая сторона решит, что сдержанность — это действительно слабость.

— Согласен. — Чермин мрачно кивнул. — Это одна из причин, по которой я хочу, чтобы формирования Гарвея встали как можно быстрее. Я бы предпочел придать всему этому противостоянию корисандское содержание, вернуть нас на второстепенную роль. — Он обнажил зубы в тонкой улыбке. — Как ты думаешь, кто-нибудь из этих людей поймет, насколько сильно мы не хотим убивать их больше, чем необходимо?

— В идеальном мире, сэр, я уверен, они бы так и сделали. В мире, который у нас есть…? — Бригадный генерал пожал плечами, и Чермин резко усмехнулся. Затем он расправил плечи и направился обратно к своему столу. Он устроился в кресле за ним и взял первую из папок, сложенных на его промокашке.

— Ну, как вы только что предположили, это несовершенный мир, генерал, — заметил он. — И в таком случае, я полагаю, пришло время разобраться с некоторыми из этих несовершенных мелких деталей. Начиная с этой просьбы бригадного генерала Майлса. — Он постучал указательным пальцем по верхнему листу бумаги в папке. — Думаю, что он прав насчет того, что его слишком разбросали.

— Согласен, сэр. — Жанстин поморщился. — Это не значит, что мне это нравится, но я согласен, что у него есть проблема. И, к сожалению, уже вижу, что вы думаете о том, чтобы найти людей и решить эту проблему за него.

— Ты остер, как гвоздь, — сказал Чермин с другим, гораздо более веселым смешком. — Итак, как ты думаешь, с чего мне начать тебя грабить?

— Ну, сэр, я подумал, что если бы мы взяли роту «альфа» из второго батальона третьей бригады, а затем взяли роту «чарли» из первого батальона четвертой бригады, у нас было бы довольно хорошее сочетание опыта и энтузиазма. Тогда, если мы добавим…

Императрица Шарлиан из Чариса была готова к чудесам — или, во всяком случае, думала, что готова. Но реальность оказалась настолько далека от ее ожиданий, что она обнаружила все свои приготовления недостаточными.

Она сидела в пассажирском отсеке «разведывательного скиммера», ее нос находился примерно в двух дюймах от внутренней части прозрачного «бронепласта», который покрывал его, как какой-то идеально прозрачный пузырь, и смотрела в ночное небо. Луна стояла высоко и ясно, сияя, как новая, невероятно яркая серебряная монета на фоне самого черного неба, которое она когда-либо представляла, усыпанного звездами, которые были еще более невероятно яркими, чем луна. Они были странными, эти звезды, горевшие с четкостью булавочного укола, без малейшего следа мерцания. Она никогда не видела таких ярких и ясных звезд, даже в самую холодную зимнюю ночь, и вздрогнула, вспомнив объяснение Мерлина.

Мы так высоко, что там даже нет воздуха. В любом случае, недостаточно, чтобы иметь значение. — Она покачала головой. — Мне даже не приходило в голову, что единственная причина, по которой они «мерцают», заключается в том, что мы видим их через столько миль воздуха, что это искажает наш обзор. Я всегда думала, что «ясно, как воздух» означает действительно ясно, но на самом деле, в конце концов, это не так. И теперь я выше всего этого. Нахожусь на самом пороге того, что Мерлин называет «пространством».

Она знала, что ни одно другое рожденное на Сейфхолде человеческое существо никогда раньше не поднималось так высоко. Даже Кэйлеб в его путешествии между Корисандой и Чарисом. Она смотрела вниз, вниз, туда, где сама планета превратилась в огромный изогнутый шар. Туда, где вершины облаков так далеко под скиммером были серебристыми и темно-черными, дрейфующими по морю Энвил, этой бурной водной глади между Чисхолмом и островом Хаммер. Она не могла разглядеть поверхность с такой высоты, не в темноте, не используя свои собственные простые смертные глаза. Однако она знала, что она там, и все, что ей нужно было сделать, это повернуть голову и посмотреть на «визуальный дисплей», чтобы увидеть этот огромный, взъерошенный ветром участок соленой воды в мельчайших деталях. Мерлин показал ей, как управлять элементами управления дисплеем, и управляемые компьютером датчики скиммера с радостью создавали яркие, как при дневном свете, изображения в истинном цвете всего, на что она хотела посмотреть. Она могла сфокусироваться ближе — «увеличить масштаб», как называл это Мерлин, — до тех пор, пока даже самые отдаленные объекты внизу тоже не казались чуть дальше, чем на расстоянии вытянутой руки.