Наташа ; Новая повесть о Ходже Насреддине - страница 18
— Отец, я хочу увидеть Мудрого Сфинкса у трех великих пирамид.
— Ну что ж, это не сложно. Заканчивается война. Совсем скоро вернется фараон с армией, и мы поедем его встречать как раз к трем пирамидам. А сейчас, Аллей, я должен готовиться к богослужению. Иди отдыхай.
Аллей вышел. За ним тихо и незаметно скользнули два жреца, провожаемые молчаливым взглядом Пентсуфра. Верховный жрец храма Амона был очень встревожен ночным нападением на его сына. Он догадывался о причине покушения, но не знал, от кого исходит опасность.
Верховные жрецы нескольких крупнейших храмов претендовали на особую милость возвращающегося фараона, а она означала богатство и почти неограниченную власть.
Но в то же время Пентсуфр знал, что никогда еще за всю историю Египта династия фараона на была так близка к своему концу, как сейчас. Сам фараон был преклонных годов, хотя продолжал возглавлять армию в многочисленных походах. Его единственный сын все свое время проводил в пирах, забавах и развлечениях, чрезмерно увлекался женщинами и отнюдь не интересовался государственными делами. Он даже титула, соответствующего его положению, еще не имел. Династия была на краю бездны…
— Случись что-нибудь с наследником фараона — и будет собран совет Верховных жрецов влиятельных храмов по выбору нового фараона. А у меня больше, чем у кого бы то ни было из них, преимуществ для получения этого титула. Если бы погиб мой сын — я потерял бы право претендовать на трон фараона. Ведь я думал, что Аллей пропал в паломничестве, сколько времени от него не было вестей… даже мои соперники успокоились — и вдруг… — Пентсуфр долго не мог найти подходящее слово, — …он точно с неба свалился. В конце концов главное то, что боги сохранили мне его, что сын цел и невредим. Аллей не помнит прошедших событий, но он в здравом уме, и лекарь обещает, что память вернется к нему.
Пентсуфр благодарно посмотрел на статую богини, покровительницы храма, и воздал ей хвалу:
— Время свое возьмет, молодой организм победит недуг, а я буду постепенно вводить сына в курс дела…
После беседы с отцом Аллей направился к себе. Он долго думал о том, что услышал от него. Слова «война» и «встреча фараона» ни о чем ему не говорили.
— Значит, сейчас идет война… — Аллей почувствовал внутри себя пустоту. Он разделся и лег на высокую постель. Закрыв глаза, попытался сосредоточиться. — Митран… я ее любил и хотел жениться на ней?.. Красивая девушка, но она не вызывает во мне нежных чувств…
И снова какое-то опустошение и тяжесть в душе. Память, как будто птица в клетке, билась о непроницаемую стену забытого прошлого.
— Мне необходимо побеседовать с лекарем, он объяснит, что же со мной случилось.
Медленно поднявшись и накинув на себя белое, расшитое богатым рисунком одеяние, Аллей побрел на поиски лечебницы. И только у двери, ведущей в залы, где обитал великий лекарь, Аллей осознал, что ноги сами привели его к цели.
— Значит, не все забыл…
Более не раздумывая, он толкнул дверь и оказался лицом к лицу с великим лекарем. Тот был бледен, только что он имел очень неприятный разговор с Пентсуфром о событиях прошедшей ночи и о его помощнике, замешанном в покушении на Аллея. Несмотря на то, что Верховный жрец не сомневался в честности и преданности своего лекаря, он счел необходимым подвергнуть и его строгому допросу…
Великий лекарь шагнул навстречу сыну Пентсуфра, пытаясь скрыть свое замешательство:
— Сегодня я уже второй раз имею счастье видеть тебя, Аллей. Ты чем-то встревожен?
Аллей рассказал о причине своего прихода и о том, что его мучает. Лекарь внимательно выслушал его, еще раз осмотрел, проверил пульс:
— Боги покровительствуют тебе, Аллей, и твое чудесное исцеление подтверждает это. Я не вижу в твоем состоянии ничего опасного. Общее истощение организма вызвано многочисленными лишениями, которые ты перенес, но хорошая еда и мои целебные снадобья в несколько дней помогут тебе.
— Но почему же я ничего не помню?.. Это волнует меня больше всего. Какая-то война… — Аллей прервал себя на полуфразе. Он еще некоторое время разговаривал с лекарем, а потом отправился к Митран. Именно ее он решил подробно расспросить о прошлом.