(Не)любимый муж - страница 5

— Но я же тебе объясняла…

— Ага, больно тебе было, неприятно, — скривился он и треснул ладонью по столу. — Но ничего ведь не изменилось, когда у тебя там всё зажило. Лежала бревном и смиренно ждала, когда я кончу.

— Почему ты раньше ничего не сказал? Всё же не так было!

— Именно так! У меня десятки девушек до тебя было, и все бурно кончали, орали, как в порнухе, когда я их трахал. Одна ты ледышкой оказалась. Даже отсосать тебя не заставишь. «Ой, я пока не готова, Егорушка, давай попозже», — передразнил он мои интонации. — А я — нормальный мужик, которому необходим классный секс, ясно?

— И ты решил трахнуться с моей единственной подругой?

— Она первая на меня запрыгнула, — он издевательски усмехнулся. — Видишь, нормальные бабы от мужиков текут и с радостью ножки перед ними раздвигают. Бери пример со своей подружки. Всё она правильно делает.

Я не знала, что Егор может быть таким — циничным, безжалостным, холодным. Раньше он казался добрым, милым, понимающим. Хорошо притворялся. Я верила ему и очень его любила. А секс… Не все девушки испытывают оргазм, я решила быть честной с Егором, поэтому ничего не симулировала. Оказывается, нужно было притворяться и стонать, как в порнухе.

— Сволочь ты, Егорушка. Закомплексованное жалкое убожество, которое бабу в постели удовлетворить не может, — громко сказала я и почувствовала даже нечто похожее на радость, когда Егор разозлился, глазами гневно сверкнул, даже кулаки сжал, чувствуя себя униженным и оскорбленным.

Я впервые тогда соврала ему. Сказала те глупые слова, чтобы причинить Егору хоть немного боли, хотя бы самую малость. Он хороший любовник, не зря ведь говорил, что все предыдущие девушки с ним легко кончали. Это со мной что-то не так. Во время секса я чувствовала приятное тепло, которое слишком быстро исчезало. Мне нравились поцелуи, объятия, краткие мгновения прелюдии, а сам процесс не вызывал интереса. Егор убеждал меня, что всё хорошо, что я обязательно научусь испытывать оргазм. Зачем он только врал? Лучше бы прямо сказал, что неудовлетворён, и расстался со мной, а не изменял…

С того дня прошло три месяца. Я стала чёрствой и циничной. Поселилась в другой комнате, чтобы не видеть бывшую подругу, сменила место работы, чтобы ничего не напоминало о Егоре. Именно в ресторане я с ним и познакомилась. Он — мажор, сын богатых родителей, а я — простая официантка из обычной семьи. Наши отношения были обречены с самого начала. Но он так красиво ухаживал, а я так сильно хотела верить в сказку о Золушке!

Больше я не допущу ошибок. Никогда не влюблюсь в богатого мужчину, никогда не найду новых друзей, никогда не доверюсь другому человеку. Хватит! Отныне я сама по себе.

Воспоминания обрывает звонкая болтовня соседок и звук работающего фена.

Комендантша поселила меня к истеричным старшекурсницам, с которыми я начала воевать на второй день проживания. Они постоянно шумели, на полную громкость включали сериалы или музыку, не мыли за собой посуду, и в грязных тарелках постепенно зарождалась новая форма жизни. Эти клуши даже за собой особо не следили.

Сначала я была в шоке: они же всё-таки девочки, неужели не могут пол помыть, кровать заправить, ногами грязными не топтаться по свежему постельному белью? Однажды я увидела, как Ирка, самая неряшливая соседка, выкидывает половину жареной курицы в унитаз. Естественно, туалет засорился, комендантша вызывала сантехника. Я Ирку не сдала, но она так и не поняла, в чём её вина. Косила под дурочку. Ну или я слишком высокого мнения о её умственных способностях.

На бытовой почве мы и начали ссориться. Одна против трёх, я сразу потерпела сокрушительное фиаско. Срач никуда не делся, зато на меня стали косо смотреть, словно мыть посуду и убирать комнату — это какое-то унизительное ненужное занятие.

Дальше — больше. Соседки начали приводить своих мужиков, бухать с ними до трёх ночи, а потом трахаться под одеялом, особо не пытаясь приглушить стоны и шлепки. Я обратилась к коменданту общежития. Доносчиков никто не любит, после этого у меня чудесным образом сломался ноутбук, а новую курточку будто вываляли в грязи.