Не предам, не покину - страница 29

- Тогда хватит разговоров! Быстро ужинаем, и в путь! - приказал Даромир.

...К вечеру второго дня погони парды оказались в нескольких часах быстрого бега от города Четырех Врат. Очередную покинутую стоянку они обнаружили на краю редкой рощицы, плавно переходившей в невысокий, но более густой лес, раскинувшийся на склонах пары высоких холмов.

Следы и запахи на этой стоянке были совсем свежие: чувствовалось, что обоз ушел не более четверти суток назад. Даромир заскрипел зубами: ведь почти догнали же!

Вся его внутренняя звериная сущность рвалась вслед за обозом: догнать! Напасть! Терзать клыками и когтями чешуйчатых кровососов, посмевших забрать ту, которая должна принадлежать только ему!

Но холодный человеческий разум подсказывал, что для начала придется все же внимательно изучить следы, убедиться, что Иветта все еще в плену. Что с ней не случилось ничего еще более страшного, чем попадание в плен к девампам.

Верховный хевдинг ступил на поляну первым, и тут же почуял неладное. Пахло кровью. И это была кровь его жены!

Шерсть на загривке парда мигом встала дыбом, когти сами собой выдвинулись из подушечек широких лап, хвост взметнулся и начал хлестать кошака по бокам... Попадись ему в этот момент хоть один девамп - он разодрал бы чешуйчатую тварь в клочья!

Но врага рядом не было, а запахи уже заговорили с оборотнем, рассказывая о том, что произошло здесь совсем недавно.

.вот тут стояло корыто с водой, и Иветта топталась подле него: видимо, мыла посуду.

...а тут она упала, оставив невидимые частички кожи со своих ладоней на твердом крошеве каменистой почвы.

.здесь она сидела, и рядом снова терся детеныш уммаров. А вот и погасший уголек! что он делает так далеко от костра?!

.и как удалось освободиться и перекинуться медвежонку?!

Две цепочки невидимых глазу обычного человека следов вели к лесу. Судя по ширине шагов, Иветта и ее дружок-уммар сумели освободиться от пут на ногах.

«Пережгли тем самым угольком!» - сообразил Даромир на ходу. Нос вел его, торопил, звал вперед - туда, откуда доносился сладкий и страшный аромат: запах крови его Истинной.

Наконец, пард достиг того места, где почва хранила следы борьбы и пролитой крови. Запретив себе впадать в боевой раж, тщательно осмотрел и обнюхал каждый след, каждую песчинку. Эти немые свидетели не могли рассказать, как была пролита кровь. Свершилось ли насилие? Была ли Иветта искалечена, изломана, избита?

Чувствуя, как скручивает внутренности от страха за девушку и от жажды мести, хевдинг отошел на пару шагов, принял человеческий облик. Махнул рукой остальным пардам, предлагая подойти. Терзая побелевшими пальцами обрывок веревки из лозы, найденный тут же, дождался, когда все соберутся и сменят ипостась.

- Моя жена пыталась бежать вместе с медвежонком-уммаром, - объявил друзьям, заставляя себя говорить ровно. - Их поймали и увезли. Возможно, избили и сильно покалечили. мы должны мчаться в Кватропорт: обоз наверняка уже там, и, возможно, пленников уже сегодня выставят на торги. Прошу вас не забывать, друзья: в черте города любые нападения и драки с представителями других народов строго запрещены! Нам придется проявить всю нашу смекалку, чтобы вернуть мою жену и выследить девампов, побывавших в Старом Лесу. Вы со мной?

- Да! - одновременно рявкнули десять мужских глоток.

- Веди нас, хевдинг! - добавил Болеслав.

- Тогда - в путь!

Даромир снова перекинулся в парда и помчался на юг.

Его товарищи тут же последовали за ним.

Вигге влетел под кроны деревьев и невольно замедлил бег: тропинок поблизости не было, приходилось выбирать дорогу. А еще... он уже понял, что его подруга отстала. Мальчишке стало страшно: как он будет один, без нее? В человеческих землях медвежонка никто жалеть не станет.

Но главное.

Отец-уммар, взрослый воин и охотник, всегда учил сына: друзей не предают. Не бросают в беде!

Он, Вигге, тоже воин! Ему целых десять лет, и его учили драться и охотиться!

Он не бросит Иветту на растерзание бездушным чешуйчатым тварям!

Медвежонок остановился. Оглянулся.

Зарычал от злости и отчаяния: у него на глазах Иветту поймали петлей - так же, как его самого - в ту ночь, на сопке!