Не считая лет - страница 3
срывается и камнем давит в горло.
Невольно — ах!
А ветер бьет в лицо.
Где небо? Где земля?
Бросает, крутит.
Рукой окостеневшей рвешь кольцо.
И через вечность — встряска парашюта.
«И по памяти — черта…»
И по памяти — черта,
и на сердце — вмятина.
Он, Чита моя, Чита.
Госпиталь.
Приятели.
Обошла старуха смерть,
а рубцы — обносятся.
Только с Гитлера теперь
вдвое больше спросится…
По утрам — из печек дым.
Солнце сушит лавочки.
Тротуаром дощаным
моционю с палочкой.
Без нее бы мог.
Порой
так мешает, бросил бы.
Но она мне как пароль,
лучше всяких пропусков.
Патрули чеканят шаг:
кто, мол, там с девчонкою?
Летчик с палочкой?
Вот так —
топайте сторонкою…
По ненастью от тоски
заняты наукою:
вновь планируем броски
Конева и Жукова.
Артиллерии гроза
где-то в сопках клюнула.
Сразу — строгие глаза:
вспоминают, думают…
Мы успеем, ни черта,
к главному пожарищу.
А тебе — поклон, Чита!
Пропуск мой — товарищу!
Лётчики
Отбомбились…
Сели…
Зарулили…
И еще в своем не откипев,
мимо замолчавших эскадрилий
летчики шагают на КП.
Осторожно двигаются.
Вроде б
пробуют, а как она, земля?
Не болтает? В вираже не ходит?
Можно топнуть? Ноги не скользят?..
От подъема —
и до сей минуты
километр по ней и тот бегом.
А над нею в огненном маршруте
сколько их промчалось под крылом?
Летчики над ними,
стиснув зубы,
проходили сквозь зенитный вой.
Ожидая, а возьмет да врубит
в бомбы или баки за спиной…
Воспаленно
щурятся от света.
Солнцем их глаза налиты всклень.
Сложенные летные планшеты
бликами стреляют в ясный день.
Чуть вразвалку,
скинув шлемофоны,
ко всему вниманием полны,
двигаются, словно после грома
тишиной земли оглушены.
Солдаты
Лежат солдаты
после боя
и в наступившей тишине
не торопясь дымят махрою,
забыв на время о войне.
Разбросив руки,
каски скинув,
лежат, приняв домашний вид.
А на немецкой луговине
по-русски коростель скрипит.
Направо — крыши.
Черепица.
На ней закатный луч — огнем.
Ефрейтор сплюнул:
— Заграница!..
И помолчал.
— Переживем.
И сразу в памяти невольно:
ветряк, деревня, скрип телег —
земля, где радостью и болью
сердца прописаны навек.
«Ходил. Курил…»
Ходил.
Курил.
И звал.
Однако
молчали печи бывших хат.
Лишь одичавшая собака
метнулась тенью в лопухах.
Солдат не бросил пепелища.
Он вытоптал траву вокруг,
шалаш поставил для жилища
и приволок ржавевший плуг.
Вернулись женщины из лесу.
Старик пришел на огонек.
И пес калачиком пригрелся,
как сторож, у солдатских ног.
Полковник
Как маскхалат,
на обелиске
лежит пятнисто тень листвы.
Склонил полковник низко-низко
седую тяжесть головы.
А он
не кланялся железу.
В тех роковых-сороковых
он — без наград и без протезов —
водил в атаки молодых.
От Волги к Одеру
и дальше
могилами отмечен путь…
Корявые култышки пальцев
соломенную шляпу мнут.
Нет,
не успеть ему, пожалуй,
не хватит времени и сил
пройти дорогой битв, пожарищ
и постоять у всех могил.
Там плачут
дождики косые.
Плывет листвы печальный звон.
Лежат защитники России,
и в каждой — похоронен он.
«У него на лице морщины…»
У него на лице морщины
грубо выпахал оползень лет.
Под романовскую овчину
голова начала сиветь.
На ненастье тревожат раны:
смерть брала за горло не раз…
Весь подавшись вперед, с экрана
напряженных не сводит глаз.
Там в кустарнике минных взрывов,
задушив рукавицей стон,
в луже крови
на снежной гриве
умирает вторично он…
Зал застыл на едином вздохе.
Но врывается в этот миг
отголоском его эпохи
не сдержавшийся вдовий крик.
…Бред.
Беспамятство.
Пытки немцев.
Лагеря, овчарки — не счесть.
По ночам его душит Освенцим,
по утрам поднимает месть…
Да, артист, не видавший сраженья,
не видавший того бойца,
только силой преображения
заставляет стучать сердца.
Посерела
на скулах кожа.
В горле ком —
проглотить нет сил…
Он играет,
чтоб быть похожим
на солдата,
что просто жил.
Анкета
Читай построчно.
Делай вывод.
Сиди, домысливай ответ.
А прямо б:
жгла ему крапива
босое детство или нет?
А черный хлеб
с крутою солью
всегда ли шел через мозоли?
Кого согрел? Когда и где?
Кому и скольким одолжился?
Какому идолу молился?
Кого конкретно спас в беде?
Таких вопросов
нет в анкете.
И не узнаешь между строк,
как он живет с семьей? Как дети?
И много ли друзей сберег?..
Вопрос — ответ.
За строчкой — строчка.
Полуоткрытье, полужест.
Не человек, а оболочка
на нераспознанной душе.