Не сдавайся - страница 7

— Ты же знаешь, что это ни хрена не работает, братан. — Его тон деловитый, покорный. Он вздыхает, и пенистая кровь хлещет через отверстия в его шее. Мясо поворачивает голову, чтобы посмотреть на остальных.

— Возьми ПИЛУ, парень. Тебе это нужно больше, чем мне. — Он оглядывается на пыльную землю переулка, где валялись осколки его черепа и половина мозгового вещества. — Черт, — произносит он. — Как часто мы это делаем, можно подумать, что я уже привык к этому, — и закрывает свой единственный оставшийся глаз. Теперь он лежит неподвижно, его рука поверх пулемета, когда я перекатываюсь и подтягиваю его к себе.

Как бы ни старался, я не могу изменить прошлое. Я могу только повторить.

Моя нагрудная пластина никогда не могла останавливать тяжелые пули с близкого расстояния, и она не остановила. Несмотря на броню, у меня две большие кровавые дыры в теле. Два удара молота уложили меня на землю, пока невидимый стрелок расправлялся с моими братьями, но теперь она – это женщина, ребята из отдела подсчета трупов скажут мне об этом, когда я очнусь в травматологическом центре в Ландстуле – она возвращается ко мне. Я все еще двигаюсь, она не может оставить меня в живых.

ПИЛА все еще меняла направление при стрельбе. Я лежу на земле, ничком, и теперь моя левая икра горит от новой дыры. Она целилась высоко, слава Христу. Поймала меня всего с первого раза. Дуло опускается; она возвращается к цели. Моя первая очередь била низко, все три пули вошли в глинобетонную кирпичную стену под окном. Она стреляет вновь, и первым выстрелом прошивает меня посередине в спину. Втором попадает мне в задницу. Остальные бьются в грязь позади меня.

Моя вторая очередь из ПИЛЫ попадает в цель, и РПК замолкает. Теперь ничего не движется, кроме оседающих облаков пыли и этого проклятого занавеса. Он все еще колышется от несуществующего легкого ветра. В ушах звенит от выстрелов. Запах крови – и кое-чего похуже — наполняет мой нос. Здесь холодно, в ярком ночном свете.

Резкий глухой щелчок — скр-р-р-р, и меня бросает вперед, но замедляет ремень на поясе.

Почему действия в переулке замедляются?

Я резко просыпаюсь, хватаюсь за оружие, но все, что нахожу, — это подлокотник удобного кресла первого класса, и все встает на свои места. Это не реальность. Этого никогда не было и больше не произойдет. Солнце и залитый кровью переулок случились только один раз в реальном мире. Однажды. Только каждую ночь это происходит в моих снах. Я сижу в самолете, лечу домой, и мы только что приземлились.

Молодая мать, сидящая рядом со мной, держит ребенка на коленях и отодвигается от меня как можно дальше к проходу. Через проход сидит пожилой мужчина – на вид ему под шестьдесят. Его глаза встречаются с моими, и да — он был там. Он резко кивает в знак признания.

Мое дыхание замедляется по мере того, как самолет выруливает к терминалу, и к тому времени, как дверь открывает телетрап, мои руки почти перестают трястись.Слова, вытатуированные на костяшках пальцев, дразнят меня – «ДЕРЖИСЬ КРЕПЧЕ», по одной букве на каждом пальце. Наследие того времени, когда я был помощником боцмана до того, как пошел в военно-морской спецназ. Татуировка — древнее суеверие, талисман, укрепляющий людей, управляющих парусами и якорями. Это даже заклинание, чтобы руки никогда не соскальзывали.

Стойко держаться? Я даже не могу больше сдерживать свои гребаные воспоминания.

Слава Богу, пассажиры первого класса уходят первыми. Мне нужно выбраться из этой металлической банки, мне нужен другой воздух. Женщина с ребенком выходит первой – она не может уйти от меня достаточно быстро, через плечо бросает на меня быстрый нервный взгляд, удерживая себя между мной и ее ребенком, она спешит к выходу, как будто я какое-то гребаное чудовище.

Стоять на месте — отстой. После восьми лет службы во флоте – шесть из них в качестве морского котика – меня били и ломали таким количеством гребаных способов, что ни сосчитать, а после долгого полета это мучительная боль выворачивает и заставляет жесткие, болезненные суставы вновь функционировать.

Я достаю из верхнего ящика зеленую брезентовую морскую сумку, перекидываю ее через плечо и направляюсь к трапу. Я напрягаюсь, когда слышу за спиной быстрые шаги.