Не только память - страница 30
Сколько раз мы сталкивались с собаками на пути, и они поражали удивительным отсутствием бдительности. Лежит собака на дороге, на нее едет машина, собака долго не может сообразить, откуда угрожает опасность, а когда сообразит и с визгом бросится прочь — бывает поздно. Труп собаки на дороге — явление более чем обычное.
Бывают случаи удивительнее. Ехали мы по окраине Мандалая, по узкой уличке, покрытой пылью. В пыли лежала разморенная жарой собака. Когда гудки наши слились в сплошной вой, когда отпрыгнуть было уже поздно, она чуть сдвинулась, отвернула голову, и, обернувшись назад, я увидел, что она лежит как ни в чем не бывало между продавленными машиной колеями и с укоризной смотрит нам вслед. А в Чемоутау я видел собаку, которая бежала за телегой и налетела на столб. Поджала хвост и убежала в подворотню. Вы когда-нибудь видели, чтобы собаки налетали на столб?
И вот мы увидели настоящую собаку, большую, лохматую и веселую. Отсюда начинались горы, места куда более суровые, чем бирманская равнина. Воздух суше и прохладнее, ветер свежее и небо синей. И не мудрено, что собакам здесь живется труднее. Их меньше, но должность их не та, что на равнине. Они не нищие — они друзья человека, трудящиеся собаки. В горах они сторожа, пастухи. А у трудящейся собаки и облик иной.
Карен Питер Со Мьинт, которого мы обещали подвезти до Коло, тоже вылез из машины. Понял причину нашего оживления и сказал:
— Обязательно куплю щенка в Коло.
Питер — агроном, работает он на государственной ферме под Тази. куда нас попросили заехать в Рангуне — узнать, как работают тракторы, как с запчастями. Тракторы там наши, оставшиеся с тех пор, когда на ферме работали советские хлопководы.
Нам удалось выкроить время и побывать на ферме. С запчастями было туго. Но бирманский механик не хотел жаловаться.
— «Беларусь» — лучший в мире трактор, — говорил он и гладил радиатор. — Вы мне скажите лучше, почему я последний номер «Советского Союза» не получил? Все уже получили, а я не получил. А с тракторами все будет в порядке — через неделю поеду в Мандалай. У Эй Маун даст. Думаете, не даст? У него мастерская.
У Эй Мауна мы еще не знали, поэтому ничего сказать не могли.
— Вы не знаете У Эй Мауна? Он же директор мандалайской МТС. — Механик явно разочаровывался в нас. — Вот что. Вы заезжайте в Мандалай, заходите к У Эй Мауну. Если будете раньше меня, передайте привет и скажите, что скоро приеду.
И тут мы встретили Питера. Питер, маленький, скуластый, большеглазый карен, сказал, воспользовавшись паузой:
— Вы в самом деле не беспокойтесь за свои тракторы. Мы на них не жалуемся.
— Не жалуемся, — сказал механик.
— А хотите, покажу вам, как сто седьмой растет? Вообще-то хлопком занимается мой старший брат, но его сейчас нет. Но я все могу рассказать.
Сто седьмой оказался сортом хлопка. Его внедряли здесь советские специалисты еще в 1958 году. Хлопок — и сто седьмой, и другие сорта — выдержал испытание, показал себя неплохо в условиях Бирмы. Его начали сеять на семенных участках фермы и распределять по разным районам страны. И вот теперь он неприхотливостью, урожайностью, хорошим волокном зарекомендовал себя с самой лучшей стороны. И растет — Питер показал нам схему распространения — в Яметине и Магве, под Мандалаем и Минчжаном. Только на ферме его называют сто седьмым, советским хлопком. Для крестьян это просто хлопок, бирманский хлопок. Он стал вполне своим. Наверно, и мы его видели, когда проезжали хлопковые поля. Механик и лаборанты называли имя советского хлопковода, но произносил его каждый по-своему. Так мы и не узнали, как же фамилия человека, который — сделал свое дело, работает сейчас в Москве или Ташкенте, или еще где-нибудь и, может, даже не знает, как много крестьян в Бирме выращивают хлопок советских сортов, пользуются плодами его труда.
Когда мы вернулись в Рангун, можно было бы навести справки, поднять старые дела и найти фамилию. Но я не стал этого делать. Не из лени. Если ему попадутся на глаза эти строчки, надеюсь, он меня поймет.
Дорога стала заметно подниматься. Когда еще через полчаса мы остановились в деревне, пришлось сменить воду в машине.