Недеццкие сказки для перешкольного возраста - страница 22

— А кто ж теперь вместо нее добрые дела будет делать? — поинтересовался Ваня.

— Дык, Машку я учить буду! — успокоила его бабушка. — Только не трепитесь никому, что фея сама ушла. Стыдно ей признавать, что устала она. Лучше рассказывайте, что демон ее похитил.

— А пока Маша учиться будет, кто на помощь придет в трудную минуту?

— А ты с Серым нам на что?

— Пост сдала… — еле слышно прошептала пришедшая в сознание фея.

— Пост принял, — радостно ответил Ваня и расплылся в довольной улыбке. А Серый Волк обреченно вздохнул.

Фея и бабушка Маши Шапкиной стояли на краю леса. Фея держалась рукой за забинтованную голову.

— заметила старушка,

Уставшая фея не обращала внимания на мефистофелевскую манеру говорить в рифму, так раздражавшую ее с утра. Единственное, чего ей хотелось, — чтобы этот день закончился. Было, конечно, непреодолимое желание превратить сладкую парочку героев в коровьи лепешки, но от этого поступка удержал Мефистофель, напомнив, что добрые феи так не поступают. Тем более, сама виновата. Что мешало тихонько открыть портал и свалить? Так нет же, захотелось, видите ли, чтоб пожалели ее несчастную.

— Я за сегодня одну вещь поняла, — сказала фея, открывая портал. — Оказывается, добро можно не только творить, но и причинять.

— А эти двое добро только причинять и могут, — развела руками бабушка, не выдерживая стихотворного размера. — Ну и радость еще наносить, по всей площади соприкосновения с реальностью.

— Ох, чую, наплачутся от них отрицательные персонажи, — сказала фея и прошла сквозь дрожащее пятно портала. — Машку береги! — донеслось из новой вселенной, и проход в другой мир закрылся.

— Не спать!!! — заорал Волк в лицо Ивану. — Шухер!

— А!? Что? Кого? — перепуганный сонный Иван протирал закисшие со сна глаза и со сна же опухшую физиономию.

— Зомби в лесу! — не своим голосом кричал Серый Волк. — Тупые и кровожадные!

— Ох, ё…

— Отрывай свой зад от земли, пока нас не сожрали!

— Зачем? Кто? Как сожрали? — всё еще сонный Иван слабо ориентировался в происходящем.

— Ты бабку Маши Шапкиной чем поил?

— Водой. Живой и мертвой.

— А ссал в неё кто?

— Кто?

— Да просыпайся, не тупи! Ты для Василисы воду брал, помнишь?

— Ну?

— А до уровня чем догнал, чтоб Кащей не заметил?

— А… Ты про это? — Иван расплылся в довольной улыбке, думая, что его хвалят за изобретательность. — Ну, отлил я туда чуток, чтоб до уровня догнать.

— Бабке Шапкиной из тех же чаш зачёрпывал?

— Ага.

— Ну вот и всё. Здравствуй зомбиапокалипсис! — Волк был явно в панике. — Бабка укусила внучку, внучка — Жучку, Жучка — кошку… Велком ту зомбиленд, Ваня!

На дальнем краю поляны затрещали кусты, послышались какие-то невнятные не предвещающие ничего хорошего звуки. Кто-то ворчал и чавкал в кустах на несколько голосов.

— Да вставай же ты! — вновь заорал Волк. — кладенец твой где?

Ванька, начав осознавать, что Серый Волк не шутит, вскочил, размотал тряпицу, в которой хранил меч, приторочил его ремнем к поясу. И, совладав с начавшей было просыпаться паникой, замешанной на раздражении от недосмотренного сна, почти спокойно спросил:

— Так! А шо ваще происходит-то!?

— Происходит, Ваня, — согласился Волк и мотнул лобастой головой в сторону дальнего края поляны.

Сквозь заросли колючего кустарника на поляну уже продрались те, кто шумел. Все семеро были изодраны колючими ветками настолько, что клочья кожи кровавыми лоскутами свисали с тел. Живи Иван на границе XX и XXI веков, обязательно пробормотал бы себе под нос что-то об «Обители зла». Но Ванька жил в другом времени и просто пробормотал нецензурное. Подернутые белёсой пленкой пятна глаз всех семерых уставились точно на пробормотавший голос.

— Ты, Ваня, не смотри, что они маленькие. Неприятностей тебе создадут, как большие, если укусят.

— Так они ж вроде б то не кусаются? — изумился Иван.

Сначала шагнул тот, который стоял посередине, и будто по команде за ним двинулись остальные. Хромая, волоча ноги, кося в стороны, натыкаясь друг на друга, с текущей по губам и капающей на траву кровавой пеной, но уверенно приближаясь.