Недозволенная память. Западная Беларусь в документах и фактах. 1921-1954. - страница 7
.
Советская историческая школа имеет по этому поводу свое мнение. В книге И. Борисова «Человек из легенды» (1991), отредактированной заместителем председателя Комитета государственной безопасности Беларуси генерал-майором А. Д. Рудаком, говорится следующее:
«Польские власти и печать последовательно и настойчиво распространяли слухи, что в лесах действуют только русские и белорусские «бандиты» и, не жалея усилий, пытались натравить на них польское население. А Кирилл Орловский начал распространять встречные слухи о том, что все налеты, разгромы полицейских постарунков и другие операции, которые проводились Орловским, подчиненными ему командирами групп И. С. Швайко, И. Г. Романчуком, А. М. Рабцевичем, Ю. А. Шабловским и В. З. Коржом, осуществляет со своим отрядом неуловимый и вездесущий бывший польский хорунжий Муха-Михальский»>{22}.
Видимо, автор книги И. Борисов и его гэбэшный редактор, «шлифуя» «Человека из легенды», забыли, что на западнобелорусских землях проживали преимущественно белорусы, а не поляки. И, если уж на то пошло, они, белорусы, как и проживающие здесь поляки, и представители других этносов, единым фронтом выступали против оккупантов как польских, так и советских. О чем, естественно, «писатели» не обмолвились.
Вербуя боевиков из местного населения, Москва опиралась также на военных и уголовных преступников. Они, по данным отечественных историков, «присоединившись к советским партизанам, ночью нападали на дома землевладельцев, полицейских, убивали сотни людей»>{23}. Одним из таких боевиков был Василий Корж, уроженец д. Хоростово. К своим 25 годам, ко времени описываемых событий, он являлся государственным преступником, которого разыскивали органы правосудия за совершение тяжкого преступления — дезертирство из пехотного полка, дислоцированного в Познани, и избиение командира. Уже упоминавшийся И. Борисов пишет, рассказывая о Корже: 49 дней ему пришлось скрываться от полиции вблизи дома, в лесу>{24}.
Теперь о том, о чем умалчивает советская, да и не только советская, историческая наука — физическом устранении руководителей белорусских партизанских отрядов в Польше, санкционированном Кремлем.
В январе 1976 г. газета «Беларускі голас» (Торонто, Канада) опубликовала воспоминания И. Перегуда, белорусского партизанского атамана, который дает комментарий по этому поводу. Иван Перегуд сообщил следующее:
«Минские власти дело восстания в Западной Беларуси поручают органам контрразведки и ЧК. На Полесье направляется Орловский. Он, скрываясь около Ляховичей, устанавливает связь с некоторыми бывшими местными большевиками и создает свой отряд под именем Аршинова. В это время уже был широко известен отряд атамана Мухи (Михальского), хорунжего польского кавалерийского полка — расположенного в Барановичах и Ляховичах. Он был арестован и отдан под суд, но скрылся от конвоя и спрятался у своих собутыльников в соседней деревне. Вдвоем-втроем выходили на дорогу и грабили запоздавших еврейских и польских торговцев. Это принесло ему славу — как борцу против поляков, и крестьяне стали вступать в его отряд. Узнав об этом, большевики предложили ему помощь и свободный переход границы, медицинскую опеку, но при условии: командиром отряда будет их комиссар с двумя заместителями. Он будет разрабатывать планы и поддерживать связь с минскими властями.
Заданием Орловского стало возглавить отряд Мухи и действовать под его именем, а самого Муху при соответствующем случае — ликвидировать. Когда Муха ответил отказом, Орловский, установив место его стоянки, захватил ночью спящий отряд без выстрела и повторил свои требования. Муха вынужден был согласиться. Он оставался формальным атаманом, Орловский (Аршинов) — политическим комиссаром и начальником штаба. Его подручный Рабцевич стал во главе кадров. С этого времени (половина 1922 г.) под именем Мухи действует Орловский, удерживая Муху на своих базах. Это уже была большевистская деятельность — в Клецком, Несвижском, Лунинецком, Столинском и Барановичском поветах. Скрывался Орловский постоянно около Ляховичей.
После каждой большой акции переходил с малой группой (10–15 чел.) границу, уводя за собой Муху. Восстанавливался недели две в казармах либо в имении под Минском («Сельскохозяйственная исследовательская»), которое охраняли чекисты. Потом их тихо, ночью, вновь перебрасывали в Польшу.