Неизменная - страница 34

Когда клеть ударилась оземь, Алексию сильно стукнуло о стенку. В качестве защиты держа перед собой парасоль, будто это крикетная бита, она отодвинула решетчатую дверь и вышла в залитый светом подземный коридор.

Леди Маккон никогда не видела таких осветительных устройств. По потолку коридора тянулась стеклянная трубка, а в ней оранжевым туманом клубился какой-то газ. Слабый пятнистый свет, который исходил от него, сплетался в странные изменчивые узоры. Будто облака сияют, подумалось Алексии.

В конце коридора обнаружилась открытая дверь, откуда вырывался более яркий оранжевый свет и слышались три громких сердитых голоса. Подойдя поближе, Алексия поняла, что коридор, похоже, тянется прямо под Риджент-стрит. А еще она поняла, что спорщики говорят по-французски.

У Алексии не было сложностей с современными языками, поэтому она без труда поняла разговор.

— Да что на тебя нашло? — спрашивала мадам Лефу, голос которой оставался ровным, несмотря на раздражение.

Комната за дверью, похоже, служила какой-то лабораторией, пусть и совсем не похожей на те, что Алексия видела в клубе «Гипокрас» или в Королевском научном обществе. Она напоминала скорее фабрику по производству каких-то машин, с большими механическими блоками и прочими приспособлениями.

— Ну, понимаешь, я ни за что на свете не сумел бы запустить паровой котел…

Алексия заглянула в помещение, из которого неслись голоса. Оно было громадным, и в нем царил полный, вездесущий хаос. Со столов свалилась лабораторная посуда, грязный пол усыпали осколки стекла, а еще по нему раскатились тысячи каких-то крошечных деталек. Там же, упав со шляпной подставки, валялись перепутанные шнуры и мотки проволоки. Черная копоть была повсюду, она покрывала трубочки, шестеренки и пружины, а также более крупные узлы механизмов. За пределами эпицентра взрыва тоже наблюдался беспорядок. На стопке книг о научных исследованиях лежали стеклокуляры. Большие диаграммы, начерченные черным карандашом на плотной желтой бумаге, были хаотично приколоты к стенам. Не вызывало сомнений, что нормальный ход событий только что нарушил некий инцидент, но настолько же ясно было, что мастерская не блистала особой опрятностью и до недавнего происшествия.

Тут стоял шум, потому что работа множества не пострадавших от взрыва механизмов шла своим чередом. Свистя и пыхтя, вырывался из отверстий пар, лязгали шестеренки, побрякивали звенья металлической цепи и попискивали клапаны. Подобную какофонию можно было услышать еще, пожалуй, лишь на больших фабриках на севере страны. Но этот шум не был раздражающе назойливым, он звучал скорее как инженерная симфония.

Отчасти скрытая за кипами книг, мадам Лефу стояла, уперев руки в скрывающиеся под брюками угловатые бедра, по-мужски широко расставив ноги, и смотрела сверху вниз на какого-то чумазого мальчишку. У сорванца были перепачканное чем-то жирным лицо, грязные руки и лихо сдвинутая набекрень кепка. Он, несомненно, являлся источником всей этой сумятицы, однако виноватым не выглядел. Скорее казалось, что он в восторге от невольного пиротехнического эффекта собственных действий.

— Итак, что ты сделал, Джанел?

— Я просто пропитал тряпку эфиром и бросил в огонь. Эфир ведь воспламеняется, разве нет?

— Ох, Джанел, ради всего святого? Ты вообще меня когда-нибудь слушаешь?

Этот женский голос принадлежал новому действующему лицу, призрачной особе, которая делала вид, что сидит бочком на перевернутом бочонке. Вид она имела вполне материальный, и это означало, что ее мертвое тело находится достаточно близко и хорошо сохранилось. Риджент-стрит пролегала севернее пораженной зоны, на довольно приличном расстоянии от нее, и потому происшествие прошлой ночи никак на эту особу не повлияло. Если судить по речи, ее тело скорее всего прибыло сюда из Франции, а может, она переехала в Лондон еще при жизни. У призрака было четко очерченное лицо приятной пожилой женщины, которое имело очевидное сходство с лицом мадам Лефу. Раздраженным жестом призрачная дама скрестила руки на груди.

— Эфир! — пронзительно вскрикнула мадам Лефу.