Неизвестные страницы истории российского флота - страница 55

стр.

Напомню читателю, что трагические события на «Императрице Марии» от волны революций в России отделяет всего несколько месяцев. Поэтому возможно, что в данном случае германские диверсанты были не одиноки, а вполне могли действовать с представителями революционных партий. Основания для такого, казалось бы, фантастического союза были вполне реальными. Вспомним весьма тесные контакты российских социал-демократов с германским Генеральным штабом в годы Первой мировой войны, «пломбированные вагоны» и т. д. Но какой был резон взрывать корабль со своими соотечественниками?

Резон, оказывается, был. Дело в том, что к концу 1916 года степень революционизации Черноморского флота была значительно ниже, чем Балтийского. И это при том, что во время революции 1905 года именно Черноморский флот шел в авангарде антиправительственной борьбы (вспомним «Потемкин», «Очаков», «Прут», ноябрьское восстание в Севастополе), а балтийцы лишь следовали за ним. Спокойствие на Черноморском флоте вызывало серьезную озабоченность руководителей всех революционных партий. А потому в преддверии грядущих революционных событий следовало как можно быстрее «подтянуть» черноморцев до уровня Балтийского флота. Но как это сделать? Ведь если в 1905 году матросские восстания происходили на волне трагедии Порт-Артура и цусимского позора, то в 1916 году обстановка на Черном море была совершенно иной.

Дело в том, что во время войны вообще сложнее поднять матросов на своих непосредственных командиров, потому что они вместе сражаются с врагом и вместе рискуют жизнью. Офицер в данной ситуации значительно ближе матросу, чем какой-то заезжий пропагандист-революционер. Кроме этого, Черноморский флот не терпел никаких поражений, а, наоборот, вполне успешно воевал и нес при этом минимальные потери. Черноморцы энергично готовились к масштабной десантной операции на Босфоре, которая обещала столь грандиозную победу, после которой пораженческие настроения вообще невозможно было бы возбудить. Поэтому следовало торопиться. В сложившейся на Черноморском флоте обстановке настроить матросов против офицеров можно было только какой-то особо крупной и кровавой акцией, после которой можно было обвинить черноморское офицерство в предательстве и уничтожении собственных матросов. В контексте этого внезапный взрыв в собственной главной базе новейшего дредноута с большими человеческими жертвами был наилучшим из вариантов.

Закономерен вопрос: а как же при этом обстояло дело с моральной стороной? Кто мог решиться на столь чудовищный шаг, чтобы безжалостно взорвать своих же соотечественников? Увы и увы! Анализ дореволюционной террористической деятельности практически всех революционных партий России показывает, что такая мелочь, как человеческая жизнь, во внимание революционерами всех мастей не принималась никогда. Во главу угла ставился исключительно принцип революционной целесообразности.

Как не вспомнить здесь активную пораженческую позицию партии большевиков в годы Первой мировой войны с девизом: «Чем хуже, тем лучше!» При этом не надо все сразу валить на большевиков! В деле организации террористических и диверсионных акций они стояли далеко не в первых рядах. И эсеры, и анархисты — вот кто был настоящими фанатиками взрывов и убийств соотечественников. А потому в организации диверсии на линкоре могла участвовать практически любая из тогдашних революционных радикальных партий. Вспомним, что за время террористической войны с 1905-го по 1917 год были убиты десятки тысяч людей, причем подавляющее большинство из них были ни в чем не виноваты. В эпоху разгула политического террора бомбисты нередко взрывали заполненные людьми трактиры и рестораны, театры и магазины, а то и просто швыряли бомбы в толпу. Вспомним хотя бы их высказывания!

Известный террорист-эсер Иван Каляев: «Эсер без бомбы — не эсер!»

Главный печатный орган партии анархистов — газета «Хлеб и воля»: «Только враги народа могут быть врагами террора!»

Большевик Н. Ростов: «Актов партизанской войны… социал-демократы совершили много, в том числе и большевики».