Некого больше убивать - страница 51
Когда Маккензи и Киршон ушли, Уинфри Хуберт сказал Кальваресу: «Отменная парочка, Джон. Приятно наблюдать, как они работают. Только боюсь, вся эта романтика скоро упрется в простые вещи.»
— Например?
— Клуб не регистрировали — чтобы не платить лишних денег в IRS; Пельц был Патти — чтобы никто не спросил папу, известного человека в шоу-бизнесе, что его сыночек делает в каком-то идиотском клубе; Руперта он увез на время в Ливерпуль, действительно, испугавшись его болтовни, будто они подтолкнули Кэрригана к убийству Леклесса; Руперт мог не поладить с драг-дилерами, и его прирезали, а Пельц-Патти, испугавшись еще больше, испросил в США фальшивую доверенность, привез и похоронил Руперта. А уж авария явно похожа на случайную… Все. Нет дела…
— Тогда почему вы их благословили?
— А черт его знает! Наверное, тоже романтик.
А Маккензи с Киршоном были просто поражены. «Кто бы мог подумать, что старый судейский козел сможет все так четко разложить по полочкам!», — процедил, уходя, Джим.
— Конечно, он прав: или за этим делом стоят большие деньги, или самого дела не существует, — согласился Стивен. — Что ж, будем искать, о каких деньгах речь. Но пока не мешало бы выяснить побольше о Майкле Пельце, понять, что он в том клубе нашел и кто его туда поставил. И здесь два пути: кто-то из наших должен побывать на похоронах и привезти фото присутствовавших и кто-то из нас должен, наконец, заняться Ди Карло, совладельцем «K amp;M Clothes» и вице-президентом великой фирмы «Алитер». Возможно, именно он воткнул Майкла в клуб…
— Никакой связи оттуда не просматривается, — возразил Джим.
— Но пока только оттуда просматриваются большие деньги…
— Верно! — подхватил Джим. — Однако забываешь еще об одной ниточке, очень даже красненькой.
— Какой?
— Жена, точнее вдова Майкла Пельца, а двадцать лет назад — невеста, с которой он приезжал в Ливерпуль, которая, возможно, знала Кэрригана и, наверняка, знала Руперта, она вместе с Майклом привезла его трупик… Не знаю, на многие ли, но на кое-какие наши вопросы ответить она может. Еще как может!.. В общем так, — принял решение Маккензи, — я занимаюсь «Алитером» и Ди Карло, ты поедешь к вдове Майкла. Но не вздумай показываться на похоронах… Кстати, где его хоронят?
— Понятия не имею…
22
Вегас продолжал праздновать. В небе бесновались лазерные лучи, а «Стардаст» даже повесил в воздухе голограмму рафаэлевской Мадонны с Младенцем. Она парила под музыку «Иисус Христос — Суперзвезда» над городом, который, если бы Библия писалась в наше время, иначе как Содомом не назывался бы. Мадонна ласково смотрела, как ее дите пухлыми ручонками тасует карты, и подмигивала всякий раз, когда какая-нибудь карта вылетала из колоды и, крутясь, падала на бульвар, где тысячные толпы бешено аплодировали этому святотатству.
«Прежние хозяева «Стардаста» ни за что не позволили бы такое, — подумалось Гарри, — что-то для них все-таки было неприкосновенным».
Но видно, на самом деле, сменились не только век и тысячелетие, а целая эпоха. И мышление, и восприятие. Сотвори такое еще полвека назад, и, вместо ликования и восторгов, людей обуял бы суеверный ужас. Они валялись бы по земле, рвали бы на себе одежду и волосы и молили о прощении. А сегодня даже те, кто не знает, что такое голограмма, понимают — это какая-то новая техника. Они и приблизительно не ведают, как это делается, какой великий путь прошла наука, чтобы заставить пухлорукого малыша уронить им на головы сначала десятку, а потом туза, но они точно знают, что это означает «Блэк Джек» и восхищены остроумием небесной картинки.
Кто-то из них зарабатывает, как и сотни тысяч лет назад, проституцией; кто-то, как и десятки тысяч лет назад, — отниманием дани; кто-то, как и тысячи лет назад, — ссужая деньги под проценты; пироги, как всегда, печет пирожник, сапоги тачает сапожник… У них все, как всегда, но голограмма Мадонны с Младенцем их не удивляет; их удивляет и радует, что те, кто ее на небо повесил, осыпают их «Блэк Джеками». Значит, это — свои, такие же, как они, грешные: вот только что эти люди проиграли за столом, где как раз они выиграли.