Непрекрасная Элена - страница 25

– Во-во, лишние глаза и уши во вред, – страж нащупал бокал, жадно опустошил. – Распоряжусь. Да! Именно сам. Надо сменить людей на стене и вывести из-под наблюдения дом и двор. Дом и двор. Да… Никто не вякнет. Гоните дикаря, но девки пусть будут здесь, обе. – Страж усмехнулся. – Младшую возьму я. Только так. Сразу. Здесь.

– Друг мой, до чего удачно, что наши вкусы в отношении женщин различны, – Стратег безмятежно улыбнулся. – Меня не прельщают неразвитые и неопытные подростки. Идите, приготовьте необходимое. Я тем временем завершу торг.

Страж рывком поднялся. Поспешил удалиться через дверь, ведущую во внутренний коридор, чем Стратег остался особенно доволен. Он выждал, пока стихнут шаги и позвал Идри. Дикарь церемонно явился, сопровождаемый семьей.

– Я оценил дар, – Стратег сразу перешел к делу. – До холодов доставь мою наложницу к стенам города Каффа. Скоро я вернусь туда с поездом и все подготовлю. Вам откроют калитку. Предупреждаю, придется зимовать в карантине, это неизбежно. Условие: Сулаф представишь вдовой из малого города на севере степи. Скажешь, её муж погиб в бою с дикарями, когда они шли с поедом в иной город. Так мы уладим часть вопросов. Ты обретешь право на вознаграждение, поскольку спас человека города. Она обретет удобный для меня статус.

– Повинуюсь, – Идри склонился, не пряча торжества в жадном взоре.

– Дикари действительно вернутся под стены Самаха? Насколько скоро?

– Уже завтра утром. Ценность клинка для них огромна.

– Но, предположим, они примут клинок и откажутся от девицы?

– Назовите сговор первым шагом к согласию степи и города, к вхождению в мир, – повел рукой Идри, отметая сомнения. – Предложите: пусть один из атаманов породнится, не обязательно значимый. Клинок отдайте, не касаясь ни ножен, ни рукояти. Они будут довольны.

Стратег обдумал услышанное, хлопнул в ладоши. В комнату заглянул, кланяясь и ожидая указаний, поверенный. Он до сего мига тихо ждал в коридоре, как и было оговорено.

– Принеси девочке городскую одежду, – велел Стратег. Помолчал, некоторое время забавляясь нескрываемым торжеством Идри, особенно заметным на фоне каменной неподвижности остальных членов семьи. – Да: пусть девочка выйдет в эту дверь и подождет. Сулаф пока останется, мне надо сказать ей несколько слов. Идри и прочие – вон. Разговор окончен.

Когда обе двери закрылись и всё стихло, женщина отбросила с лица покрывало и прямо посмотрела на нового хозяина. Грустно улыбнулась.

– Твой друг очень жадный, Басиль. У тебя много таких друзей?

– Моя жена умерла, – стратег спокойно приговорил еще живую жену. – Ты войдешь в мой дом хозяйкой. Но я не готов получить хоть на ноготь меньше, чем… всё. Ты слышала – всё! До последней мыслишки, Сулаф. Ты ведь сможешь научиться любить меня, понимать меня и быть всегда на моей стороне?

– Прежде скажи: ты отдашь мою дочь тому, второму, кто смотрел танец? Он вернется и востребует, я сразу поняла, – женщина поморщилась. – Навозник. Он будет медленно и больно убивать её… и, даже убив, не уймется.

– Он никогда не вернется. И вот что: ты не слишком переживаешь за дитя, мне это очевидно. Получается, отдать её дикарям не опасно?

– С дикарями она сладит, – улыбка Сулаф получилась обворожительно мягкой, но ничуть не теплой. Женщина пересела к свертку с клинком и погладила ножны кончиками пальцев. – Я с первой встречи хранила твое имя, Басиль. Я смотрела на тебя много раз… кто молчит в разговоре, тот видит невысказанное. Ты клинок, Басиль. Острый, холодный. Никто не видит узора твоей души. Ты причиняешь смерть и не ржавеешь в сомнениях. Я – ножны, я стану обнимать тебя крепко и бережно. Но знаешь… я прочту узор твоей обнаженной души, став ножнами. Не боишься?

– С этой ночи не смей сбросить перед кем-то покрывало, – Стратег качнулся вперед. – Идри груб с тобой?

– Сначала он был жадным. Теперь ищет насыщение у иного стола. Басиль, я еще молода. До Каффы далеко. Я в пути тоже стану… жадной.

Сулаф тихонько рассмеялась, её пальцы показались из-под покрывала, коснулись щеки Стратега и легко, как танцующие пушинки, соскользнули по плечу, тронули бок и чуть плотнее – бедро. Сулаф на миг задержала руку – и скользнула прочь. Едва слышно стукнула дверь. Стратег долго стоял, не в силах пошевельнуться. Наконец, он повел плечами, встряхнулся… и с новой настороженностью посмотрел на сверток с клинком. Подошел к зеркалу и, наблюдая себя, начал править выражение лица, покуда не остался доволен достоверностью надменного покоя. «Зима во взгляде далека от оттепелей», – подумав так, Стратег покинул дом. Коротким жестом пригласил Идри следовать за собой.