Неведомое - страница 19

Вот второй пример телепатической связи в момент смерти — пример, не менее странный, и даже еще более поразительный; этим рассказом я также обязан любезности генерала Пармантье, который ручается за его достоверность.

II. Мы находились в Шлесштадте, в департаменте Нижнего Рейна. Стояла жаркая летняя ночь. Оставили отворенными дверь, ведущую из гостиной в спальню, а в самой гостиной — оба окна, причем рамы придерживались спинками приставленных к ним стульев. Отец и мать г. Пармантье спали. Вдруг г-жа Пармантье проснулась от внезапного толчка кровати снизу вверх. Она удивлена, слегка испугана, будит своего мужа и рассказывает ему об испытанном ощущении. Внезапно чувствуется вторичный толчок, очень сильный. Отец генерала, вообразив, что это землетрясение, вскакивает, зажигает свечу, но, не заметив ничего необычайного, тотчас же сейчас ложится. Вслед за тем новое сотрясение кровати, очень сильное, за ним шум и грохот в соседней гостиной, как будто окна захлопнулись изо всей силы, причем стекла посыпались вдребезги. Кажется, что землетрясение усиливается. Супруги встают и отправляются осматривать повреждения в гостиной. Ничуть не бывало: там все в порядке, окна по-прежнему отворены, стулья стоят по местам, в окна виднеется небо, ясное и звездное. Не было ни землетрясения, ни бури; слышанный шум, казалось, был только в воображении. Чета Пармантье занимала второй этаж, а внизу жила одна старушка, у которой был шкаф, страшно скрипевший на петлях всякий раз, как его отворяли или затворяли. Это неприятное скрипение тоже слышалось среди шума, и супруги удивлялись, с какой стати старушка вздумала отворять свой шкаф в такой поздний час?

Удостоверившись, что в гостиной все в порядке, г-жа Пармантье встревожилась. Она вообразила, что случилось несчастье с ее родными, которых она, недавно выйдя замуж, оставила в Страсбурге совершенно, впрочем, здоровыми. Но вскоре она узнала, что ее бывшая гувернантка, уехавшая после ее свадьбы в Вену к своим родственникам, умерла как раз в ту памятную ночь, и что перед смертью она не раз выражала сожаление о разлуке со своей дорогой воспитанницей.

Итак, это — второй факт, аналогичный с первым и, по-видимому, указывающий на такие же соотношения. Впечатление, исходившее от мозга умирающей, поразило мозг другого существа на расстоянии 650 километров и сообщило ему ощущение необычайного шума.

На другой день, когда г-жа Пармантье спросила нижнюю жилицу, не отпирала ли она шкаф среди ночи, не ощущала ли толчков, не слышала ли какого-нибудь непривычного шума, — та отвечала отрицательно, заметив, что в ее годы сон бывает чуткий, и что если бы случилось что-нибудь особенное, то она наверное заметила бы. Следовательно, психическая депеша коснулась только тех двух существ, которые имели отношение к причине.

Нас, может быть, удивит вещественность, банальность такого явления, и, пожалуй, многие на это скажут: "Заблуждение чувств, беспричинная галлюцинация, случайность, совпадение". Но мы задались задачей рассматривать вещи без предвзятых идей и стараться по возможности вывести из них закономерности, которым они подчиняются. Пойдем далее, так как ценность фактов возрастает пропорционально их числу, раз дело идет о совпадениях.

Андре Блок, молодой, очень талантливый музыкант, посланный за казенный счет в Рим, член Парижского астрономического общества, недавно обратился ко мне со следующим рассказом о факте, случившемся с ним в 1896 году.

III. "Дело происходило в июне 1896 года. На последние два месяца моего пребывания в Италии моя мать приехала ко мне в Рим и поселилась неподалеку от французской академии, в пансионе на Via Gregoriana, там же, где вы сами когда-то жили.

Так как в то время я должен был окончить одну спешную работу до возвращения во Францию, то матушка по утрам осматривала город одна, без меня, и возвращалась на виллу Медичи только в 12 часов, к завтраку. Но однажды она явилась в восемь часов утра страшно расстроенная. На мои расспросы она отвечала, что, одеваясь утром, она вдруг увидела возле себя своего племянника Ренэ Кремера; он смотрел на нее и, смеясь, говорил ей: "Ну да, я в самом деле умер!" Очень испуганная этим явлением, она поспешила ко мне. Я успокоил ее, как умел, потом перевел разговор на другие предметы. Две недели спустя, осмотрев часть Италии, мы оба вернулись в Париж и узнали о смерти моего кузена Ренэ, последовавшей в пятницу 12 июня 1896 года, в квартире, занимаемой его родителями, на улице Москвы, 31. Ему было 14 лет.