Невеста для серого волка - страница 26

Дорога продолжилась в молчании. Я успела расслабиться и очистить голову от сомнительных мыслей, как вдруг экипаж замедлился – слуха достиг скрип железных ворот.

Мы приехали.

Когда мы шагали по подъездной аллейке, сад внезапно осветился множеством фонарей. Они вспыхнули будто по мановению волшебной палочки, разогнав тусклые осенние сумерки. Торнвуд, старинный трехэтажный особняк, предстал перед нами в своей торжественной красе – колонны и стрельчатые окна оплетали лозы зеленого плюща, горгульи под крышей угрожающе распахнули пасти, а перед входом вырос фонтан с фигурой обнаженной танцовщицы. Камень внизу покрывал слой мха, смотрящийся на ногах девицы причудливыми чулками, а на воде корабликами покачивались сухие листья.

С каждым шагом сердце билось все тревожней. Я видела себя будто со стороны и удивлялась, что эта девочка тут забыла? Гораздо уютней я чувствовала себя в лесу, несмотря на всю его опасность.

Внутри нас встречал вышколенный дворецкий – он принял плащик, и, когда плечи оголились, я сразу почувствовала себя неуютно. Зато дядя Джеймс и Люсинда вели себя так, будто были здесь частыми гостями.

– Не переживай ты так, здесь нет официальных мероприятий с пафосными рожами, – успокоил дядюшка.

Я глубоко вдохнула, расправила плечи и вздернула подбородок. Ладно, сделаю вид, что спокойна.

– Здесь собираются только свои, – Люсинда загадочно замолчала, не забывая следить за моей реакцией.

От меня не укрылось, что дядя стиснул ее локоть сильней, чем следовало.

– Очень теплое общество, – добавил он, а в следующий миг поддел пальцами мой подбородок:

– Понравься ему, детка. И, когда вы поженитесь, ты еще не раз помянешь своего дядюшку благодарным словом.

Сцепив зубы, потому что хотелось наговорить много нелестных слов, я вывернулась и нервно отряхнула с платья несуществующие пылинки. Беда в том, что я не знала, как быть. Он толкает меня под венец с человеком, которого я даже не видела, шантажируя бабушкой и моим будущим. Где взять сил, чтобы противостоять ему? Разум шептал – веди себя смирно, не высовывайся, может, все сложится гораздо лучше, чем ты себе навоображала? А вот сердце кричало о неправильности происходящего.

– Вы так уверены в успехе, дядюшка. Вам-то какой с этого прок? – как ни старалась, голос выдал мое негодование.

– Сама догадайся, что ты все как маленькая? – он смерил меня раздраженным взглядом, а Люсинда усмехнулась краешком густо накрашенных губ.

– У хозяина дела, но он скоро появится, – дворецкий, похожий на безэмоциональную куклу, чопорно поклонился и распахнул двери.

Меня окружила и подхватила река нестройных голосов. Я едва не споткнулась, ослепленная богатым, даже, скорее, аляповатым убранством. Цветы, позолота, ковры, люстры с сияющими хрустальными подвесками, зеркала, и снова цветы. Много-много цветов, словно хозяин ограбил оранжерею.

Просторная зала вмещала больше десятка столиков, за которыми собрались как представители дворянства, так и торговцы, и дельцы, разбогатевшие на открытии банков и мануфактур. Дядя Джеймс успел предупредить, что здесь соберутся самые современные люди, презирающие предрассудки и старые традиции. Он мигом нацепил на лицо самую сладкую из улыбок, очаровательно смеялся, шутил и кланялся. Но больше всего меня поразило то, что женщины приветствовали его не протянутыми для поцелуя пальчиками, а… целуя в губы.

Пальцы мои крепко вцепились в подол платья. О, как я мечтала превратиться в невидимку, но, как на зло, чувствовала липкие прикосновения чужих взглядов.

Куда они привели меня? Что здесь творится? Приличные люди себя так не ведут…

– Джеймс, любовь моя! – юная блондинка с декольте, из которого переспелыми плодами вываливались груди, повисла у дяди на шее. Лицо девушки раскраснелось от алкоголя, которым был уставлен стол, а язык заплетался. Она присосалась ко рту дядюшки, как голодная рыба.

Я, борясь с тошнотой и потрясением, отвернулась и наткнулась взглядом на Люсинду – она широко улыбалась, зато взгляд, устремленный на парочку, резал без ножа. Вдруг широкие ладони какого-то престарелого господина обхватили ее талию, и она натянуто рассмеялась.