Невеста для серого волка - страница 27

– О, а кто эта крошка, Люси? – прогудел мужчина, шевеля седыми усами. – Она с тобой?

– Это племянница Джеймса, глупыш. Так что даже не думай тянуть к ней свои липкие ручонки, – осадила его Люсинда. – Здесь и без нее полно молоденьких красоток, с которыми можно развлечься.

– Да, видно, что она скромница. Но ты же не откажешь мне в приятной компании, Люси, пока твой спутник занят Делией?

Щеки запекло от смущения, я не знала, куда деть глаза. Непроизвольно посмотрела в сторону двери, прикидывая, как выскользнуть отсюда незамеченной…

– Позвольте представить мою дорогую племянницу… – дядя Джеймс ухватил меня за локоть и подтянул к гудящему столику, за которым собрались четверо мужчин и трое женщин в богатых, но слишком откровенных нарядах. Все они держали в руках карты, в центре стола небрежно валялись смятые купюры и золотые монеты. – Розалин Эвлиш. Прошу любить и жаловать!

– Можно просто любить? – молодой человек с видом прожженного гуляки потянулся к моей руке с явным намерением запечатлеть на ней поцелуй. При этом смотрел так томно, искушающе… По крайней мере, он так думал.

Ну нет, с меня хватит! Это походило на дурную шутку. Дядюшка осмелился притащить меня в гнездо разврата, как какую-то…

Я поджала губы и спрятала руки за спиной. Сделала шаг назад. Мужчина на мгновение растерялся, а потом откинулся на спинку стула и громко расхохотался. Его соседи переглянулись и присоединились к этому унизительному смеху, а женщины прыснули.

– Стеснительная крошка, – снисходительно проворковала одна из них и замахала веером, будто умирала от жары. – Она не в монастыре воспитывалась?

Дядя Джеймс начал острить, а я уже ничего не слышала. В ушах звенела веселая музыка, наигрываемая музыкантами, перед глазами поплыло – лица, эти разукрашенные маски светских красавиц и роковых соблазнителей, смешались в грязную кляксу.

Только бы не заплакать… только бы не заплакать! Стоит им почуять слабость, как заклюют. Им нужна жертва, страх и беспомощность которой будут питать их чувство собственного превосходства. Позволят ощутить себя лучше и значимей, чем они есть на самом деле.

Я не испугалась войти в лес, я не боюсь большого и страшного волка и тайн, скрытых под кронами вековых деревьев. Я выжила после встречи с озерным чудищем… Так неужели струшу перед этими людьми?

– Я бы хотела подышать, – сообщила дяде и обвела взглядом собравшихся. – Здесь воздух спертый.

Моя реплика достигла цели. Дядя Джеймс недовольно сощурился, но тут воздух наполнил гул взволнованных женских голосов:

– Он идет… Идет… Торн Глоуд…

Губы родственника растянулись в карамельной улыбке, когда он посмотрел поверх моей головы.

– Вот и хозяин явился! Рози, сейчас я вас познакомлю. И без глупостей, – добавил злым шепотом.

Он умел притягивать взгляды. Воображение рисовало мне его именно таким – высоким, темноволосым, с широким разворотом плеч и приветливо-снисходительной улыбкой, которой он одаривал гостей. Торн Глоуд был похож на хищника, грациозного и смертельно опасного зверя, что с обманчивой ленностью обходит свои владения – ничто и никто не укроется от цепкого взгляда.

Я поймала себя на мысли, что стою, приоткрыв рот, и беззастенчиво пялюсь на, без сомнения, привлекательного мужчину. Стало мучительно стыдно – этот человек наверняка невысоких моральных качеств, раз позволяет гостям вести себя так развязно в собственном доме. Такие, как он, похожи на волков, что охотятся на овечек – молодых наивных девушек, оставляя их с разбитыми мечтами. Сколько подобных историй я слышала от миссис Беркинс?

Наконец, взор темных глаз нащупал меня, непроизвольно спрятавшуюся за фигурой дяди Джеймса. Он замер, не дойдя каких-то десяти шагов. Медленно и внимательно осмотрел сверху вниз, а потом снизу вверх – лукавая улыбка тронула четко очерченные губы, а мне в этот момент стало душно, будто в зале захлопнули все окна. Захотелось прикрыться руками, потому что на миг показалось, что я осталась без одежды.

Я чувствовала, что десятки взглядом устремлены в нашу сторону, точно прицелы ружей.

– Дружище, рад тебя видеть! – дядя бросился в его сторону, протягивая пятерню для рукопожатия. От меня не укрылись заискивающие интонации в голосе родственника.