Незабудки - страница 56
Все притихли. А Вовка этому удивился. Он-то считал, что лось добрый такой — вроде коровы. А его вон — боятся.
— Ну да, добрый… Особенно осенью. Ка-ак саданет передним копытом — наскрозь грудь прошибает.
Витек сказал это так серьезно, что Вовка даже машинально потрогал грудь.
…Назад они шли по дороге, пробитой в мелком, молодом лесу, высоко над речкой и ее поймой. Вовка совсем не соображал, куда они идут, но не спрашивал ничего — шел и шел. И, как и Олег, не показал виду, что обрадовался, когда лес запестрел березовыми стволами и кончился. Внизу под пологим холмом лежала Елшанка — редкие разноцветные крыши среди зеленых заплат огородов. И ни души. Даже возле домишки-магазина — никого.
Между ними и деревней был еще старый парк школы-интерната. И они решили зайти туда — «добить» тети Марьин пирог.
Деревья в парке росли квадратом, а в деревьях тянулись три темных аллеи. Одна шла прямо к выходу. Вторая — к бывшей барской усадьбе, перестроенной под интернат. А третья — в самый глухой угол парка. По ней они и пошли. Там стояло еще одно кирпичное здание — бывшая барская контора. Его ни под что не перестроили, но и сломать толком не сломали. И оно пугало теперь прохожих пустыми черными окнами и широким зевом расширенного для чего-то входа.
Солнце уже заметно садилось и здесь под столетними лиственницами и лохматыми елями было совсем по-вечернему.
— Главное, я прям чувствую, как он на меня оттуда смотрит, — неожиданно сказал Минтин. Все вгляделись в черные окна, и всем показалось что-то такое же.
— А кто это — он? — спросил Вовка.
— Да-а, — будто не слыша «го, продолжал Минтин. — Здесь черт живет. Это все наши старики знают. Вон прошлогодний-то пастух. Ногу-то он тогда из-за него сломал. Зашел туда, а там, над подвалом, пол кое-где выломан. А черт стоит в углу… Глаза горят… И манит: «Иди ко мне. Я тебе денег дам!»
Тот не хочет, знает, какие деньги, а идет! Не хочет — а идет!
И ка-ак навернулся в провал. Еле вылез. А нога — сломанная.
— Да брось ты, — отмахнулся от него Витек. — Он, твой пастух, пьяный был. Все говорили.
— Ну и что? Он, как увидел черта, — сразу протрезвел. А как упал, сразу перекрестился. А то бы он его точно загрыз.
— Зачем загрыз? — округлил глаза Егорка.
— Чтоб душу вынуть. Заче-ем…
— Ну и темнота вы у меня, — покачал головой Олег. — Там, — он указал пальцем в небо, — космонавты круглосуточно вкалывают. А тут, у вас — черти!
Олег пихнул Вовку коленом в колено и губами показал слово «авторитет». А вслух сказал:
— Ну-ка, Вовка, сходи на разведку. Выведи этого черта на чистую воду.
Вовка поморщился. Ну дался ему этот авторитет… Конечно, какие могут быть черти. Но, с другой стороны, с этими ребятами ему и так хорошо.
— Темно ведь уже. Там все равно ничего не увидишь, — нерешительно сказал он.
— Что за «темно»? Ты чего, испугался? — возмутился Олег. — Перед входом зажмуришь глаза, досчитаешь до пяти — и входи! Все увидишь!
— Не-е, я бы не пошел, — подзудил Минтин. — Вот вы не верите, а он там точно живет. Он такие места любит…
Сумерек прибавилось и от этого слова Минтина стали как-то убедительнее.
Пропади он пропадом, этот авторитет, — вспомнил Вовка мамину поговорку. Так славно было сидеть с теплым Егоркой рядом, видеть, как начинает светиться одуванчиком его голова, ужасаться вместе со всеми от минтиновых россказней… И вот — на тебе! Иди в эту черную дыру… А может, и правда, там кто-нибудь есть? Не черт, конечно, а что-то вроде… Вовка встал.
— Я с тобой пойду, — закричал Егорка. У него от решимости даже конопушки посинели.
— Вдвоем и дурак сходит, — отрезал Олег. — Или ты один иди, или я один.
— Двоим он не явится, двоим чего идти, — подпел Минтин.
А Витек поглядывал на Вовку с ухмылочкой и молчал.
— Ладно. Пошел я, — сказал Вовка. Он понимал — Олег точно уж пойдет вместо него. Но тогда — хоть в другую школу уходи.
Он медленно зашагал к черному зеву. Егорка — за ним, но его окликнули: мол, сиди.
— Эй, ты креститься умеешь? — крикнул вслед Минтин.
— Да иди ты, — тихо сказал Вовка и остановился у входа. Там была полная ночь. Он зажмурил глаза, досчитал до пяти…