Незавершённый уход - страница 30

— Не обессудь родственничек! Но мне нечего добавить к сказанному. — Кузьма погрустнел и приуныл окончательно. Затем сделал огромный глоток хмельного, закусил жирным куском оленины. — А давай пойдем, спляшем! Ведь такой день. Ну, чего ты приуныл то? Плюнь ты на видения. Зачем навлекать беду?

— Я не навлекаю! Я лишь знаю, вернее, чувствую, что что-то должно произойти.

Ты иди, Кузьма! Веселись! Мне нужно пока побыть одному и переосмыслить все сказанное. Я благодарю тебя за рассказ. Не серчай, что мои холопы отъездили тебя батогами, но ведь и ты был не прав. — Всеволод с теплотой и любовью посмотрел на своего нового родственника.

— Да и ты прости меня. Это ведь я тоже виноват. Я набросился на тебя ни за что и нанес тебе такую обиду своим действием. Но ты ведь не обижаешься на старого дурака? — Кузьма попытался улыбнуться, но у него не очень то получилось. Он чувствовал свою вину и искренне раскаивался.

— Да мой друг! Простим же друг друга. Особенно в такой день. Не гоже нам теперь ссориться с тобой. — Всеволод протянул свою руку, которую тут же пожал Кузьма двумя своими ручищами.

Они крепко обнялись и еще сидели какое-то время, вместе опорожняя чарки и доедая нежную оленину. Затем Кузьма начал слегка похрапывать.

— Устин! — Негромко крикнул воевода. — Поди, сюда!

— Я здесь господин! Что прикажете? — Все это время холоп находился недалеко от комнаты, где беседовали два родственника.

— Отведи своего хозяина в опочивальню. Видишь, он уже совсем спит! — Всеволод помог слуге приподнять Кузьму, и тихонечко позвав других слуг, Устин вместе с ними повел хозяина в опочивальню, что находилась совсем неподалеку с комнатой, где они только что вели столь оживленную беседу.

— Вам что ни будь нужно, Господин? — Устин очень быстро вернулся вновь. — Принести еще, что-то поесть, али выпить?

— Спасибо! Ты можешь идти! Если надо будет, я тебя позову. — Всеволод погрузился в свои мысли, и казалось, уже не замечал холопа.

— Как Вам будет угодно, господин! — Сказал Устин и удалился.

Всеволод остался один, в одиночестве обдумывая все сказанное Кузьмой. Не смотря на буйное веселье в доме, в комнате стояла тишина. Только свечи потрескивали, освещая ночной мрак.

— Виталий Иванович, к Вам можно? — Мальчик робко заглянул в кабинет доктора. Вид у него был слегка растерянный.

— Проходи не стесняйся! Кстати, мы же с тобой договаривались. Зови меня просто — дядя Виталик. — Доктор, улыбаясь, вышел навстречу мальчику. — Кстати, а где ты маму забыл? Она здесь?

— Хорошо, дядя Виталик. Она в коридоре. — Мальчик слегка улыбнулся.

— Ну, так зови ее, чего она там стоит?

— Хорошо! — Мальчик быстро юркнул опять за дверь.

С момента, как доктор вывел мальчика из этого тяжелого состояния приступов, прошло уже более 3-х недель. Здоровье его пошло на поправку. Приступы страха и астмы уже больше не беспокоили. Все как-то очень резко и сразу улеглось, будто бы и не было вовсе. Светлана была просто счастлива, к тому же вернулся муж из командировки. Возможно, на этом они бы и остановили лечение ребенка, но доктор строго предупредил, что нужно во всем как следует разобраться, и велел им обязательно еще прийти не затягивая. Так они и сделали в этот раз, предварительно договорившись о встрече.

Все эти последние недели Виталий приводил в порядок свои записи, накопившиеся за время его поездки по востоку. Это были диктофонные записи лекций и выступлений разных Гуру и Свами, личные беседы с йогами и подвижниками, старательно переведенные его переводчиком-индусом с разных индийских языков на английский. Были и видео записи, но они представляли скорее больше научно познавательный интерес в области путешествий, нежели научный по теме интересующей его непосредственно. В основном это были различные виды Юго-Восточной Азии — Индия, страны Индокитая. Записи сделанные в крупных и мелких городах и поселках, различные памятники старины, фестивали и интересные люди. Но, ничего особо стоящего, из интересующей его области на видеозаписях не было. Впрочем, некоторые беседы, записанные с помощью диктофона на жесткий носитель, и разные заметки, коими было испещрено множество блокнотов, представляли большой интерес для анализа.