Нежные объятия осени - страница 8

Анжела скинула туфли и зашвырнула их под обувной шкафчик.

— Так что, он живет здесь?

— Анжела, тебе еще рано интересоваться мальчиками… Тем более что Джим Симпсон давно не мальчик.

— Мне уже почти шестнадцать! И меня давно уже интересуют представители противоположного пола. Если они симпатичные.

— Марш в свою комнату! — окончательно разозлилась Эллис.

— Та-а-ак… — протянула Анжела, хитро прищурившись. — Чего это ты на меня взъелась? Что-то тут нечисто…

Эллис всем своим видом дала понять, что не желает продолжать этот бесполезный разговор, и ушла на кухню. Через несколько секунд Анжела услышала душераздирающие крик и поспешила на помощь тетке.

В кухне, прямо на горке печенья, покрытого розовой глазурью, сидела мышь. Криков негодница уже не боялась и удрала за холодильник только после того, как Анжела замахнулась на нее полотенцем.

— Обойдутся без сладкого! — сказала Эллис, имея в виду благотворительный комитет, выбрасывая в мусорное ведро печенье.

Лишь одна мысль грела ее измученную за день душу: у Джима Симпсона действительно остался шрам над бровью.

Утром следующего дня впервые за много лет Эллис приготовила полноценный завтрак. Она понятия не имела, что любят есть пятнадцатилетние девочки, и потому сварила кашу, поджарила гренки, приготовила омлет с сыром и еще на всякий случай сделала фруктовый салат.

Эллис была готова накормить племянницу еще в восемь часов утра, однако Анжела спустилась вниз только к одиннадцати и заявила, что на завтрак пьет молоко и вообще ничего не ест.

— Когда ты успела все это приготовить? — спросила Анжела, отказавшись от предложенных яств. — Ты же пришла вчера из клуба неудачниц почти в полночь.

— Клуб неудачниц? — Эллис едва не выронила из рук ложку.

Анжела состроила ей рожицу.

— А разве в благотворительных обществах не собираются одни лишь старые девы и те, кто на грани развода?

— По-твоему, человек не станет помогать ближнему своему, если у него самого в жизни все в порядке?

— Убеждена в этом, — кивнула Анжела, подливая в свой стакан молока.

— Очень жаль, что ты так думаешь, — сказала Эллис и поджала губы.

Девочка оказалась не только капризной, но еще и бесчувственной. Сколько еще неприятных открытий совершит Эллис за то время, пока в ее доме будет жить Анжела?

Том ужасно воспитал ее, вздохнула Эллис. К сожалению, Анжела слишком взрослая. Поздно пытаться ее спасти.

Открестившись таким образом от ответственности, Эллис по обыкновению отправилась в сад. Со стороны казалось, что клумбы, в которые она вложила столько сил, находятся в идеальном состоянии. Однако Эллис видела все недочеты: вон там вырос сорняк, а там — нужно убрать несколько увядших цветков. Работы хватало. Эллис была уверена, что не управится и за несколько часов.

Кинув взгляд на покрытый копотью дом Гришемов, Эллис грустно вздохнула. Однако вовсе не оттого, что ей было жаль Фиону и Джеймса. Дело в том, что этот коттедж теперь был бельмом на глазу у целой улицы. Эллис и так с трудом мирилась с тем, что стоявший на соседнем участке пустой дом два года не красили. Однако если и Гришемы не поторопятся с ремонтом — придется пожаловаться в жилищный комитет Смолбриджа. Если учесть тот факт, что в нем уже много лет состояла сама Эллис, можно было не волноваться насчет исхода предстоящего голосования. Гришемов непременно обяжут приступить к ремонтным работам в сжатые сроки.

— Я ухожу! — Анжела появилась на пороге дома.

Эллис кинула на нее взгляд и обомлела. На Анжеле были блузка с глубоким вырезом, юбка, которая едва прикрывала то, что должна была прикрывать, и чулки в сеточку. Кроме того племянница густо накрасила глаза и губы, подвела брови и нарумянила щеки. Эллис не раз видела девочек-подростков, которые так нелепо уродовали себя, и всегда порицала их матерей, которые, по всей видимости, совершенно не следили за своими дочерьми. Однако Эллис и представить себе не могла, что когда-нибудь окажется в роли такой матери.

— А ну-ка, вернись! — крикнула Эллис, вскакивая на ноги. — Я не выпущу тебя из дому в таком виде!

Анжела так удивилась, что даже на пару секунд потеряла дар речи.