Нина Горланова в Журнальном зале 2012- ЖЖ апрель- август 2012 - страница 26
- Это уже лучше, - прохладно сказала Петровская. – Но вы ничем не подчеркнули, что телефонный секс потребляют только мужики. Насколько женщины выше мужчин!
Н. Время изменило свой ход. Раньше время – это был неслышный ветерок, который подталкивает тебя в спину. А тут вдруг ледяной поток, который сносит все живое!
В. Напротив нас сидела Арина Пацевич, она показывала соседке рисунки своего сына, а нас звала своим взглядом и мыком своим: «Давай улетим, то есть удерем отсюда к чертовой матери!»
Н. Мы согнулись, скорчились, показывая собравшимся всем видом: душою мы с вами, но сейчас нам срочно нужно по делам… А если есть такой волшебный подарок, как вода в трубе, то и помыться перед отвальной.
В. Арина удивленно проводила нас завистливым взглядом: «Я не могу уйти, я отвечаю здесь за все, а вы что - не знали, что все гении такие, как Петровская?»
Н. Где мы? И где та волшебница, что тешила нас весь конец прошлого тысячелетия своими рассказами? Может, эта в бежевом держит ту волшебницу в коморке и кормит сухарями: сухарь – рассказ, сухарь – рассказ.
В. И собаки переделкинские набежали, участвуя в нашей жалости к затворнице, стали подвывать, провожая от одного корпуса к другому. А мы замкнулись в телефонную будку и стали кричать в потную трубку московским друзьям:
- Таня! Сережа! Ужас! Приезжайте! Пропадаем! Отвальная начнется в шесть. Машина на ходу? Значит, успеете!
Н. Мимо нас, освеживших в очередной раз свою кожу минералкой, возвращался с пробежки Ночев. Мощно дыша. Мы поделились с ним недоумением о психодраме.
На отвальной все спешили сказать хорошие слова.
В. И только Девушка с мослом свое: «Букур, зачем ты говорил про орешник, когда мы шли к Пастернаку! Всегда ты все не к месту… орешник – орешник…». Но это она уже просто так – надо же израсходовать боеприпасы до конца.
Н. А что ты говорил про орешник?
В. Что раньше видели орешник и думали: орешник. А сейчас видим орешник и думаем: Тарковский.
Н. На отвальной метрессы-психодрамессы не было.
В. И мы жадно и нетехнично выпивали, чтобы навсегда забыть психодраму. Но все вздрогнули, когда дверь банкетного зала открылась. Однако это вошли вызвоненные наши друзья Таня и Сережа.
Н. Арина Пацевич кинулась тебе навстречу своими голыми красивыми плечами:
- Вот ты где, наш общий муж! Букур, пойдем, и эту свою жену прихвати. Сейчас будем дегустировать новый психококтейль «Три бабушки в голубом».
Ингредиенты: вино «Медвежья кровь», водка, минералка, и все это смешивается рукой Лены из Вологды, потому что эту руку жала Петровская. И что особенно удивительно, все лица так же комкались после приема напитка, как после встречи с кумиром русской литературы.
В. Дегустация коктейля «Три бабушки в голубом» стала переломным моментом: монолит сборища стал растрескиваться по кружкам. Фотка призывала всех собрать со столов оставшееся, и мы зашуршали пакетами, мечтая допить, доесть и доболтать по номерам. Нас, вместе с Таней и Сережей, увлекла за собой Таня Ж. Мы уже полюбили ее голос и ее гитару, похожие на чай с диковатыми травами...
Н. …горчащими, целебными… И тут распахнулись банкетные двери, и в самый центр общения – изнеженный, беззащитный – ворвалась бронзовой походкой Петровская.
В. Подрагивая породистой статью, она вскричала:
- Как хорошо, что я успела!
Н. Фотина затрясла меня за руки и катастрофическим шепотом: « Нина, тост! Скорее тост!»
В. Это вроде как капитан, который наслаждается ромом, а потом как заорет:
- Рифы! Налетим!! Спасите!!!
Петровская повела вокруг цепким угрюмым взглядом психодраматурга: вовремя ли я пришла, у всех ли растворились в вине и в водке все мои острые справедливости в ваш адрес.
Н. Но при первых словах тоста глина угрюмства треснула и стала обваливаться неправильными кусками.
В. Ты сказала про солнце что-то…
Н. Не что-то, а вот что: «Меня упрекали… такие умные люди, что многое у меня написано под Петровскую. Но она была наше солнце многие годы, и невозможно жить под солнцем юга и не загореть. Я предлагаю тост за наше солнце!»
В. Тут Девушка с мослом зашептала, одновременно пиля локтем твое ребро: «Стерва! Ну и стерва ты! Перехватила мой тост! Я про это хотела сказать!»