Нобелевский лауреат - страница 74

Министр, немного поколебавшись, ответил, смущенно глядя прямо в камеру:

— Да, это так.

Кто знает, почему именно этот факт всплыл сейчас в памяти Ванды, но она еле сдержалась, чтобы не рассмеяться. К тому же особых причин радоваться не было, разве что тем самым она компенсировала себе напряжение прошлых дней. А так как знала себя достаточно хорошо, то понимала, что отличное настроение долго не продержится, потому и не делала особых усилий, чтобы скрыть это.

Стоеву все это казалось подозрительным, но он молчал. Ему и раньше приходилось наблюдать разного рода странности, особенно в Софии, так что он не стал комментировать. Стоеву было важно, чтобы расследование убийства было закреплено за Перником, хотя со вчерашнего дня его интуиция упорно подсказывала, что этого не будет.

Он уже сообщил софийским коллегам, что супруга убитого не признала одежду. Она даже была готова поклясться, что одежда на муже чужая. Кроме того, размер брюк, рубашки и пиджака был на пару номеров больше, чем носил Войнов. Впоследствии Евдокия Войнова подтвердила только, что белье, носки и обувь принадлежат мужу. Когда Асен Войнов вышел из дома, на нем были джинсы, хлопчатобумажная тенниска и куртка от спортивного костюма марки «Пума», сделанного на какой-то подпольной болгарской фабрике, шьющей на заказ. А когда его нашли, он был одет в шелковую рубашку, вельветовые брюки коричневого цвета и твидовый пиджак английского производства. В карманах ничего не было. Как выразился Стоев, «их старательно опорожнили». Евдокия Войнова не смогла вспомнить, были ли у мужа с собой какие-то документы, ключи и личные вещи. Она только плакала и монотонно повторяла: «Он сказал, что больше не вернется, и не вернулся».

— А любовница? — спросила Ванда.

— Любовница тоже плакала, но ничего не сказала.

— Молодая? — полюбопытствовал Крыстанов.

— Да, в общем-то, не первой молодости, — ответил Стоев. — Лет тридцати пяти.

«Кретин», — подумала Ванда, а вслух произнесла:

— Как будто этот Войнов молодой. В его возрасте у него уже могут быть внуки.

— У мужчин другое, — тут же возразил Крыстанов, незаметно подмигнув коллеге из Перника. — Кроме того, у Войнова уже точно не будет внуков.

Стоев предпочел не участвовать в пикировке. Это казалось ему несерьезным, а он сюда приехал только по делу. Если софийским коллегам нужно решить какие-то личные проблемы, они могут это сделать и без его участия.

— Давайте посмотрим видеозапись, прежде чем отправить одежду на экспертизу, — предложила Ванда. Крыстанов достал диск, который он получил на телевидении.

Диск засунули в компьютер Ванды, Явор расчистил свой стол, на котором аккуратно разложили одежду. Все вещи были не новыми, но отличного качества. Марка одежды им ничего не говорила, но ее легко можно было проверить. Ванда попыталась вспомнить, носит ли кто-то из знакомых ей мужчин шелковые рубашки, и, подумав, решила, что такого не знает, что уж говорить о твидовом пиджаке.

— Да, классные шмотки, — отметил Крыстанов. — Если я смогу так одеваться, то прямо с сегодняшнего дня становлюсь безработным писателем.

— Может, это секонд-хенд? — предположил Стоев.

— По всему видно, тебе никогда не приходилось покупать б/у, иначе ты бы сразу понял, что это не так, — резко ответила Ванда.

— А как понять? — не сдавался Стоев.

— По качеству, — пояснила она. — А также по запаху. Ношеную одежду чем-то обрабатывают, и она неприятно пахнет. Такой особенный запах. Вроде и нет его, но все же ощущается. Самое главное, после стирки не исчезает. И не только это, не знаю, как тебе объяснить. Просто, войди в какой-нибудь подобный магазин, и сам убедишься.

— А может, одежда куплена за границей? — продолжал выдвигать гипотезы инспектор из Перника.

— Наверняка: весь вопрос в том, кто их покупал. И если это сделал сам убитый, то зачем ему одежда на несколько размеров больше. Если, конечно, он не был полным.

— Жена сказала, что его вес уже давно оставался неизменным. Другими словами, он был худым.

— Везет же некоторым, — вздохнула Ванда.

— Что? — удивился Стоев.

— Ничего, — поспешила ответить Ванда и провела рукой в резиновой перчатке по штанине дорогих вельветовых брюк.