Ночь Патриарха - страница 53

Патриарх стал больше ценить восточных женщин, которые знали своё место и не понимали, что значит выражение «женская эмансипация». Он пожалел, что «раскрепощение женщины» было частью революционной программы большевиков. По его мнению, жёны его соратников распустились донельзя.

Натиски жены его раздражали всё больше: он срывался, кричал. Когда он приобрёл неограниченную власть, им, как мужчиной, стали интересоваться женщины — известные балерины, певицы. Хотя он и понимал, что эти продажные сучки ради карьеры, квартиры или престижных гастролей лягут под кого угодно, Патриарх не скрывал от жены, что пользуется у них успехом, и даже дразнил её этим. Надежда ревновала. Её, полученный в наследство от прабабки взрывчатый цыганский характер давал о себе знать. Они часто бурно ссорились, он ей грубил. И однажды, после того, как он нахамил ей публично во время праздничного застолья в честь годовщины победы «Великой октябрьской социалистической революции», она покончила с собой — выстрелила себе в грудь из подаренного мужем сестры Реденсом маленького дамского пистолета. Надежда предала его, оставив без тыла, один на один с этой подлой действительностью. А ведь Патриарх, несмотря ни на что, любил её.

С тех пор он ненавидит Октябрьские праздники и предпочитает на это время уезжать отдыхать на юг.

После смерти Надежды в стране наступило «мужское царство». Он отправил в лагерь жён многих своих соратников — Молотова, Калинина, Будённого и даже Поскрёбышева. С одной стороны, это была месть за то, что у них были жёны, а у него, всевластного вождя — нет. С другой стороны это была очередная «проверка на прочность». Все его «говнюки-соратники» приняли этот акт без упрёков: Молотов покорно развёлся со своей Полиной перед тем, как её должны были арестовать, а Будённый даже сам отвёз свою жену в КГБ и сдал следователям. И только один Поскрёбышев постоянно канючил, чтобы Патриарх выпустил его Сонечку. Вождь обещал ему, но так ничего для этого не сделал.

Ненависть Патриарха к Троцкому усиливалась ещё и тем, что у того была преданная любимая жена, разделявшая с ним все гонения и невзгоды. И, как сообщили агенты, когда Троцкий погибал от удара ледорубом по голове, его последний вздох приняла в поцелуе любящая жена. Вождь ненавидел мёртвого врага и в то же время ему, уже мёртвому, завидовал.

Поскольку после смерти жены Патриарх везде появлялся один, то и все его «сподвижники» сидели в правительственных ложах Большого театра и других зрелищных учреждений тоже без женщин. На встречах Нового года и во время застолий, посвящённых различным годовщинам и праздникам, мужчины сидели за одним общим столом, а женщины — за другим.

Была у Патриарха милая доченька Светланка, любимый солнечный рыжик, славная, преданная девочка, смотрела на отца, как на Бога. После смерти матери, он сделал её «маленькой хозяйкой большого дома» в Зубалово. Поскольку отец был очень занят, и они виделись недостаточно, она писала ему шуточные записки-приказы. А повзрослев, дочь стала задавать неудобные вопросы, осуждать его действия. Взбалмошная, совершенно неуправляемая, самовольная она, мало того, что взяла привычку дружить с евреями, так еще вышла за одного из них замуж. Но он не пошел на поводу у этой девчонки и показал, где их место, этим выскочкам Каплеру и Морозову, захотевшим сладкого пирога с генсековского стола. Ну, почему его детей так тянет к евреям? У погибшего Якова тоже жена — еврейка.

Светлана, наконец, вышла замуж за сына Жданова, вроде неплохой парень, неглупый, образованный. Даже дочку родила от него. Но бросила, не подумала об отце. А ему так важно было иметь в своём окружении хотя бы одного преданного, верного родственника, на которого он мог бы без оглядки рассчитывать. А вместо этого Патриарх приобрёл в лице Жданова ещё одного обиженного на него человека, да ещё не умеющего держать язык за зубами. Пришлось поручить Берии «уладить проблему» с этим неблагодарным свояком.

Есть у него еще один сын Костя, рождённый в Соль-Вычегодской ссылке от связи с простой крестьянкой, в доме которой Коба квартировал. Вождь издали наблюдает за ним и невольно отмечает, как выгодно незаконный сын отличается от его законных детей, как достойно держится, не высовываясь. Одно время даже думалось, что парень не знает, кто его отец. Но потом выяснилось, что знает. И об этом знают ещё кое-кто, например, Берия, на всякий случай тайно патронирующий Косте. Как жаль, что Патриарх не может публично объявить его своим сыном и наследником, даже не может себе позволить с ним общаться, а вынужден только издали следить за тем, как умно его воспитала мать.