Ночь Серебра - страница 14

— Славка, послушай, — промолвил он спокойно, — такая уж пора теперь, что о себе думать не можно. У меня… у нас всего один солнцеворот остался, а я не ведаю даже, с чего начать. Семь рун… А у меня ещё ни одной нет. Торопиться надобно, Ольгерд сильнее нас, ему эти руны собрать проще намного.

— Я с тобою пойду! — Славка перехватила его запястья, просительно заглянула в глаза снизу вверх. Она была маленького роста, едва доставала до плеча ему. — Куда бы ни уходил!

— Не надо, — нахмурился Ярико, однако не отвёл взора, всё так же смотрел в умоляющие глаза девушки. — Опасно это, да и что за дело — девчонке по лесам бегать…

— Но будь то не я, а Велена, ты бы позволил ей! — взмолилась Славка. Теперь, когда Ярико отказался брать её с собою, она вдруг поняла, что не отступится, пока он не согласится. Судьба Загорья и своей земли тревожила её не менее.

— Велена — другое дело, — строго отмолвил Ярико. — Мы с нею, почитай, через всё прошли. Да и ей почти всё о рунах ведомо, а ты, поди, не знаешь ничего.

— Так расскажи!

Ярико тяжело вздохнул. Уж больно не хотелось впутывать эту маленькую девчонку, почти беспомощную, в жестокую и опасную игру, в которую пришлось ввязаться ему самому. Руны, которые искал как он, так и Ольгерд, появились ещё в незапамятные времена, когда их ещё и на свете-то не было. А предание о Ночи Серебра, поди, и того раньше. Самая короткая ночь в году, едва стемнело, оглянуться не успеешь, а там уж и светать начало. И в эту ночь чудеса происходили верней, чем на Купалу, стоило только собрать вместе все семь рун богов, зажечь свечу и загадать желание. Но мало того… До самой полуночи надобно было молчать, иначе ведь любое сказанное слово может сбыться, да так, что и сам того не ожидаешь. А где искать те самые руны, так то одним только богам ведомо. Они могут быть где угодно: рисунок ли, гравировка, вышивка, но главное — чтобы вещица тайной силою обладала, иначе не сильна будет и сама руна. У Ярико таких вещей не было… А Славка, дослушав до конца и не перебивая, неожиданно поднялась. Светлые глаза её радостно светились. Незадолго до этого, пока Ярико ещё не окончил свой рассказ, она почувствовала, как в груди что-то дёрнулось и столь же неожиданно замерло. Она поняла, что ежели он не позволит ей пойти с ним — она отправится сама. Само сердце, кажется, вперёд рвалось…

— Слушай! А ведь у меня есть клинок стальной. У него на рукояти — знак Велеса-батюшки, покровителя рода нашего ведовского. Матушка сказывала, что это мне его отец оставил. Погоди, я мигом!

И с этими словами Славка выскочила из горницы, влетела в кладовую, где у неё на самой нижней полке был тайничок, отыскала кинжал с серебряной рукоятью. На мгновение ей даже почудилось, что, когда её ладони коснулись лезвия, маленькая руна, выгравированная на рукояти, едва заметно вспыхнула голубоватым светом и тут же погасла. Славка никогда этим клинком не пользовалась: то ли берегла, то ли предпочитала лук со стрелами, она того и сама не ведала. А только теперь пришёл его час… Славка воротилась в горницу, передала клинок Ярико и пересказала историю его появления.

Юноша бережно принял клинок из рук её, повертел, рассматривая со всех сторон. Небольшая руна — знак Перуна — была выжжена на рукояти. И, когда он ненароком коснулся этой руны, его словно обожгло, и он, поморщившись, резко отдёрнул руку. А Славка увидела, что выжженный узор на какую-то долю секунды снова сверкнул светло-голубым и тут же погас.

— А знаешь, быть может, это и есть одна из рун, — задумчиво промолвил Ярико, поднеся оружие к самым глазам, пристально разглядывая его и очень стараясь не касаться того места, где на рукояти виднелась руна. — Семь рун, семь чувств человеческих… Страх, боль, предательство, алчность, любовь, ненависть, прощение…

— Откуда тебе всё это ведомо? — изумлённо спросила Славка.

— В плену у Ольгерда посидишь, ещё и не такое услышишь, — улыбнулся Ярико. — Ладно. Будь по-твоему. Вместе, оно всё ж сподручнее и веселей, что ли… Впрочем, ежели хочешь знать, я Велену нарочно отправил, чтобы она за мною не увязалась.