Ноктюрн - страница 51

Беглянку вернули в подземный город под горой, и с той поры Белаар уже не знал покоя. Он окружил ее еще большей заботой и вниманием, тратя на это все свое время, проводя каждую минуту с ней или в мыслях о ней. Постепенно долгие дни и часы бесед с обезумевшей от горя возлюбленной вынудили его прислушаться к ее мольбам и в конце концов пойти на столь отчаянный шаг. До последнего он надеялся, что они вернутся, что она поймет, насколько дорога ему, и выберет жизнь. Но ее благоговеющий лик перед надвигающейся смертью рассеял все его иллюзии.

Жить без нее. Зачем? Его потухший взгляд снова и снова устремлялся к прыгающим по шершавым неровным сводам солнечным зайчикам, но вновь и вновь он лишь закрывал лицо рукой и еще сильнее вжимался спиной в холодную влажную стену в самой глубине пещеры, куда не могли добраться губительные для него лучи.

Шилен создала эльфов — он знал это, как знала и Леонора, где-то глубоко в душе, как знали все светлые его собратья. Это и послужило изначальной причиной раздора между древесными и пещерными эльфами. Только первые предпочли об этом забыть, а вторые слепо приняли чудовище, в которое превратилась их богиня, своей новой госпожой.

Белаар не желал признавать ни новую богиню, ни старую. Несмотря на то, что он всегда поддерживал свой род в стремлении стать во главе расовой иерархии, Богиня Тьмы навсегда потеряла контроль над его сердцем в тот день, когда из-за нее погибла его мать. Отвергнув как Шилен, так и новоиспеченное божество, он не знал, что ждет его в ином мире. И теперь он так же не понимал, что станет с ним в этом.

Он мог бы дождаться ночи, вернуться к своим собратьям, признать за собой вину в измене их праведным идеалам. Он мог бы даже соврать, что пытался спасти Леонору, но ведь он сам лишил чувств часового, вставшего у них на пути. Просить прощения? У него?

Он вспомнил разъяренные глаза отца, когда тот пытался убедить своего сына в том, что любая жертва оправданна, если совершается во имя Великой Богини Тьмы и Хаоса. Белаар тогда пытался уговорить отца уладить все мирным путем. Но Митраэл, сговорившись с человеческим колдуном, затеял священную войну против своих же собратьев, за что и поплатился вечным заточением в стенах темного храма, а все его подданные были обречены на превращение из прекрасных созданий в темнокожих тварей, скрывающихся под землей от дневного света. Из-за этого погибла мать Белаара… а теперь и та, которую он любил больше солнца и звезд.

Злость и гордость не давали его разуму и шанса на то, чтобы помышлять о возвращении. Это означало предать память Леоноры. И что бы сказал иерарх, если бы узнал, что она мертва? Отчего-то — Белаар и сам не понимал причин — Леонора была важна для Митраэла. Лидер пещерных эльфов, невзирая на ненависть к собратьям, сам попросил у светлого иерарха Астериоса руки его единственной дочери. Почему он тогда одобрил столь сомнительный выбор сына? Этого Белаар не знал, но ни на секунду не сомневался, что мотивы иерарха отнюдь не были благородны и бескорыстны. Но лишь благодаря его отцу они смогли быть вместе, он и Леонора, дети двух враждующих сторон.

Когда Белаар вновь пришел в себя, уже была ночь. Обугленная ладонь болела так, словно бы ее одновременно глодали сотни мелких насекомых. Он с трудом доковылял до плотной пелены водопада и подставил руку под прохладные струи, и после того, как боль слегка унялась, вновь упал на камни в надежде больше не просыпаться.

Он уже промок до нитки, а новый день все никак не желал наступать. Утолив жажду, он вновь забился в дальний угол своего убежища. И вновь узкую полоску воды осветили безжалостные ослепляющие лучи. Он сидел, обхватив колени руками, трясясь от отчаяния и горя, ощущая себя трусом, предателем и последним мерзавцем на свете, оставшимся без всякого покровительства, потерявшим самое дорогое, что было у него в этом мире. Он бросался на камни, блуждал по темным сырым проходам, царапал ногтями холодную землю, обращаясь мольбами к самому дьяволу, лишь бы унять царившую в его душе боль, в итоге забываясь в своей ничтожности, покинутый всеми богами, презираемый своими собратьями за безволие и бегство.