Новеллы японских писателей - страница 5

, что под мостом, или в кабачок у железной дороги. Сакэ там крепкое. Иногда, рискнув раскошелиться, вся компания направляется в сусия[12], где к вину в придачу подают суси. Такие пирушки, в общем, не редкость.

В «Синобугава» мы не ходили. Рестораны нам не по душе. Мы уверяли друг друга, что там сакэ слабое. В действительности же нам это было не по карману. Ресторанные женщины тоже нас не жаловали. Рассказывают, что сын богатого рыбака Сиота, красавец мужчина и большой любитель женщин, однажды вечером тайком от всех заглянул в «Синобугава». Однако с чем пришел, с тем и ушел. Какая-то двадцатилетняя красотка выставила его как миленького. С тех пор наши простаки побаиваются женщин из «Синобугава».

Но так случилось, что в прощальный вечер мы все же попали туда. Один из выпускников, известный краснобай и любитель выпить, произнес проникновенную речь о проведенных в общежитии годах и, между прочим, заметил, что мы обошли все питейные заведения в районе, кроме «Синобугава». Его речь возымела действие. В самом деле, пристало ли нам возвращаться домой, не побывав в «Синобугава»? Возможно, сказалась затаенная обида на высокомерных обитательниц этого заведения, но так или иначе было решено немедленно туда отправиться.

Итак, поздно вечером десять удальцов, выпив для храбрости, с шумом ввалились в вестибюль «Синобугава». Вечер выдался холодный, и на первом этаже у стойки никого не было. К ней мы и направились шумной ватагой, на ходу заказывая горячее сакэ. Мы расселись вдоль стойки и, как-то сразу сникнув, стали молча потягивать сакэ. Было уже поздно, в зале царила тишина, и только со второго этажа доносились звуки сямисена[13].

— О, слышите, сямисен! — выпалил один из нас с таким неподдельным восторгом, что молодой повар невольно улыбнулся. Мы совсем растерялись и поспешили допить сакэ. Выручили нас неожиданно появившиеся три женщины в кимоно. Как только они подошли к стойке, обстановка сразу разрядилась. Попав с улицы в теплое помещение и выпив подогретого сакэ, мы сразу же почувствовали, как хмель ударил в голову. А захмелев, мы принялись распевать зычными, грубыми голосами деревенские песенки, чем вконец рассмешили дам. Кто-то заговорил с поваром о рыбе, и вскоре в разговор включились все. В чем, в чем, а в этом наши ребята знают толк.

Я же изрядно опьянел. Не будучи сыном рыбака, я не мог тягаться со своими приятелями в выпивке, да и в рыбе мало смыслил. Облокотившись на стойку, я неподвижно сидел с закрытыми глазами.

— Смотри-ка! — зашептал мне на ухо сосед, толкнув меня в бок. — Та самая милашка, что отшила Сиота!

Мутными глазами я уставился туда, куда он показал. Со второго этажа медленно спускались по ступенькам белые чулки и сверкающий подол ярко-синего кимоно. Наконец, откинув норэн, появилась изящная невысокая женщина. Ее волосы были уложены на затылке в пучок. Поклонившись, она прошла мимо стойки, держа перед собой поднос с бутылочками сакэ. Ничего не соображая, я крикнул:

— Эй! Принеси-ка холодной воды!

— Хай[14], — улыбнулась она и, низко поклонившись, исчезла в глубине коридора. Это «хай» еще долго звучало в моих ушах.

— Ничего себе! Выходит, я обставил этого выскочку Сиота. Вот тебе и на! Хотя известно — человека выбирают не по наружности. Как это понять?

Положив отяжелевшую голову на стойку, я разговаривал сам с собой. Вдруг у меня за спиной раздался женский голосок:

— Извините! Заставила вас ждать!

Обернувшись, я увидел ту самую женщину, которая неизвестно когда и откуда появилась и теперь стояла с чашкой в руках. Застигнутый врасплох, я залпом выпил воду, но чашку почему-то не хотелось отдавать.

— А вы не слышали, что я тут говорил?

Она улыбнулась уголками губ — нижняя губка у нее была толще верхней — и простодушно призналась:

— Слышала только, как вы сказали, что человека выбирают не по наружности.

— Это я про вас.

Она удивленно подняла брови.

— Вы же выставили Сиота.

— Ах, вот вы о чем. Ну да. Очень уж он назойливый!

— А если бы был не назойливый, не выставили бы?

Она лукаво улыбнулась:

— Смотря кого!

— Меня, например.

Не знаю, как сорвались у меня с языка эти слова, но хмель сразу как рукой сняло. Она засмеялась и, слегка наклонив голову, ответила: