Новенькая для коменданта - страница 68

Жаль, что так и не пригодилась мне эта красивая мантия от Хлои.

Я поднялась с места и направилась к двери. Я планировала картинно распахнуть её, но вместо этого с размаху врезалась. Вот же! Гидеон на замок её запер..

Мне послышалось, или он дал слабину и издал неконтролируемый смешок?

— Я открою вам.

— Уж, извольте.

Не получается у меня на него злиться. Вот он вновь нависает надо мной, долго возится за замком, а тьма пытается ухватить его за рукава кителя, притянуть ближе ко мне. К счастью, дверь поддалась быстрее, чем тьме это удалось. За мной она не последовала и осталось с Гидеоном, отправляя мне грустные взгляды своих четырёх глаз.

Гидеон

Должно быть, мне следовало почувствовать облегчение. Алоиза не увидела Нуридж в плохом свете. Ей нечего будет сообщить комиссии. Я и тьма вели себя сдержанно, насколько мне известно.

Вот только облегчения не было. Я чувствовал себя гадко, хотя был уверен, что поступил правильно. Я спас академию, от засланного агента министерства. Когда она сегодня вот так прилюдно выудила мою тьму на показ, все встало на свои места. Девчонка хотела обернуть студентов против меня, внушить им страх, продемонстрировать ту мою часть, что я так старательно скрывал. Я отшучивался от слухов про свою одержимость. Все лишь обсуждали проклятье ректора, но никто и никогда его не видел.

Вот только Алоиза все ещё не была похожа на заговорщицу. Столько искренности было в этом её лживом признании. А она хорошо изучила меня, сестру свою привлекла. Боги, как же я жалок, мне безумно захотелось, чтобы её слова обо мне и академии оказались правдой,а не уловкой.

Нерешительный стук в дверь. Если это Алоиза, я сдамся. Поверю ей. Выслушаю ещё раз, обману себя.

— Капитан? — Генри не дождался ответа и заглянул внутрь.

С каких это пор он стучится.

— Заходи, — пригласил его, пытаясь, заглушить сквозящие в голосе разочарование.

— Я не один, — сообщил секретарь, и следом вошли Хлоя и Джинджер.

Быстро слухи расходятся. Пришли упрашивать не увольнять Алоизу?

— Я занят, — сухо ответил гостям и придвинул к себе первую же папку с документами.

Бровь Генри удивленно дернулась. Ему ли не знать, что вчера я уже ознакомился с этими письмами, и их осталось лишь прошить и убрать к остальным нарядам со служебной перепиской.

— Мы не займем много времени. Во-первых, я хочу сразу прояснить, что госпожа Дайхард и Риандер не преследовали корыстной цели в своём поступке. Они не планировали шантажировать, унизить или нанести госпоже Ранвей иное оскорбление. Конфликт между ними был улажен, и стороны пришли к пониманию ещё до дуэли…

Мокбрайт звучал как заправский адвокат, и я не понимал, почему он сейчас защищает этих двоих. Что натворила моя кузина с нашим непутевым травологом. Интуиция подсказывала, что я не хочу знать.

— Во-вторых, таким образом они проявляли заботу о...

— Погоди-погоди, Генри. Оставь эту чушь для суда или беседы с констеблем.

При этих словах Джинджер зарыла своё рябое лицо в ладонях и всхлипнула, а сестра побледнела.

— Констебль? — одними губами прошелестела Хлоя.

Ясно. Видимо, не стоит их перебивать, пусть закончат свое представление.

— Ладно, Генри, можешь по существу? Без всех этих прелюдий, пожалуйста.

Он тяжело вздохнул и быстро протараторил:

— Не наказывайте Хлою и Джи.

— Да, за что, черт возьми?!

— За сыворотку правды, Гидеон. Я подмешала её твоей новенькой. Я просто хотела понять, что она чувствует к тебе, чтобы не получилось, как в прошлый раз, — сдалась Хлоя.

Мне не потребовалось много времени, чтобы связать это открытие с недавним поведением Алоизы, со странной ментальной опекой Генри. Даже призыв моей тьмы отлично укладывался в цепочку этих событий. Девушка была уязвима, и тьма тут же перетекла защищать её при первой же возможности.

Толкнул руками столешницу и оставил троицу заговорщиков в недавнее грядущего наказания. А оно обязательно будет, но сначала мне нужно извиниться перед Алоизой, если она конечно простит меня. Я бы не простил на её месте.

Она в меня влюблена. Ей нравится Нуридж. Алоиза же так и сказала. Как перестать улыбаться и выглядеть хоть немного виноватым? Ни черта не выходит.