Новогодняя сказка [CИ] - страница 14

— Так вы встретили Новый год вместе? — подозрительно переспросил тот самый незнакомец, бросая на Риту гневные взгляды: и это ваша порядочная женщина?

— Именно так, — вновь отозвался мой спутник, с необыкновенной нежностью, не таясь, целуя меня в нос. Я буквально замерла, сраженная узнаванием. Выражение глаз мужчины было из прошлого. Нашего прошлого! — И ваше сообщение с утра слушали тоже вместе. К слову сказать, по ресторанам и ужинам Ольгу водить могу только я — зарубите это себе на носу. Тем более, что Оля — вегетарианка с пятнадцати лет, так что пресловутая свинина вдвойне не актуальна.

Я мгновенно забыла и о подругах, и о чьих-то там впечатлениях, настолько невероятно и обнадеживающе прозвучали для меня слова Артема. Я боялась и одновременно всей душой желала поверить в то, что он сейчас дал понять всем: мы явились вместе не случайно!

Более того, мой горячо и, казалось, безнадежно любимый мужчина публично заявил на меня права, не оставив мне и шанса его отвергнуть, а в душах присутствующих и тени сомнения: это его женщина! Сердце обдало всплеском жара, в душе запели птицы. Неужели… неужели… неужели…

Чего стоили одни его слова о моей философии питания! Он помнит об этом! А сегодня рано утром, когда был в квартире один, вероятно убедился, что я не изменила своим взглядам. Вот только откуда он узнал о том, что от мяса я отказалась в пятнадцать?.. Разве я об этом когда-нибудь упоминала?

Все понимающе притихли, не решаясь возражать или приставать с вопросами.

— Оленька, забирай сына и пойдем, — красноречиво изогнув бровь, поторопил меня Артем. И уже для остальных пояснил: — Мы спешим.

Не чуя под собой ног от охватившего ощущения счастья (ведь получается, я Артему не безразлична!), побежала в детскую. Вернулась с Игорем на руках. Малыш выглядел сонным: видимо, поздно лег вчера, да и сегодня активно играл с друзьями. Артем с вопросом в глазах протянул навстречу руки:

— Помогу?

И я без капли сомнения позволила ему взять сына на руки. Игорь поначалу напрягся и попытался отстраниться от незнакомого дяди, но мое присутствие и успокаивающий шепот Артема сделали свое дело — ребенок снова сонно пристроил голову на папино плечо.

А я неожиданно заметила, как они похожи — отец и сын… И, кажется, не только я. Но все пересуды в одно мгновение стали безразличны, стоило мне поймать взгляд любимого, увидеть там неописуемые чувства. Счастье, облегчение, благодарность за чудо, любовь и… прощение.

Я отчетливо видела, что Артем еле сдерживается, чтобы не стиснуть малыша в объятиях, еще крепче прижимая к себе.

— Оля, — стоило нам оказаться за дверью, как мой спутник замер на месте. Голос подвел его, сорвался. — Я и не думал, что со мной может случиться подобное. Это невероятное ощущение. Неземное! Совершенное! Я, наверное, уже обожаю сына…

Темные глаза Артема блеснули влагой.

— А… другие дети у тебя есть? — решилась озвучить давно мучающий вопрос, сама изумляясь дрожащему голосу.

— Откуда? — грустно усмехнулся он. — Ведь от меня сбежала единственная женщина, что могла мне их подарить.

— О боже! — задохнулась я от избытка щемящих чувств. — Какая я глупая! Сколького нас лишила…

— Не думай об этом, — прижавшись щекой к макушке сына, счастливо усмехнулся Артем. — Давай оставим прошлое в прошлом и используем шанс начать все заново. Поверь, сейчас ты смогла компенсировать мне всю боль и отчаяние от своего, как я думал, предательства. Спасибо за сына, любимая!

Слезы побежали из глаз, прорывая поток чувств. У меня не было больше причин скрывать их. Потянувшись к губам Артема, тихо шепнула:

— Я всегда любила и буду любить только тебя!

— Я тоже.

Мы стояли возле машины, прижимаясь друг к другу и обнимая спящего мальчика, а я думала лишь об одном: «Этот год действительно будет счастливым. И не только этот!».

Двое сидели, устроившись на пушистом облачке, и внимательно разглядывали кого-то внизу. Юная на вид демоница с коротким ежиком черных волос и очаровательными гладкими рожками недовольно хмурилась, постукивая кисточкой на кончике хвоста по бедру сидящего рядом сереброволосого юноши. Его белоснежные расправленные крылья укрывали краснокожую девушку, облаченную в минималистический корсет и шортики, от порывов ветра.