Новые испытания - страница 37
— Да, совершенно очевидно, что размах чёрной экспедиции был огромный, и Родь с профессором не поделили по-крупному. По мелочовке Мишка не стал бы брать грех на душу. Ну вот, общая картина преступления ясна. Главное, стал понятен мотив — напарники не могли поделить археологические находки, которые имеют вполне осязаемую стоимость на чёрном рынке. Осталось только найти живого Родя.
— Да. Или мёртвого профессора Сомова.
Следователь и Андрей на секунду задумались каждый о своём. Молчание прервал следователь:
— А как тебе здесь на маяке живётся?
— В смысле? — Андрей не успел переключиться от грустных мыслей.
— В смысле — из подвала не дует?
— Спасибо, нет. Андрей не мог сообразить, куда клонит следователь.
— Да я не об этом. Я. беспокоюсь, что ты здесь один живёшь, а смотритель шастает где-то поблизости. Он же не может бесконечно ползать под землей, как крот. Когда-то ему нужно будет выбраться — воздухом подышать, продуктами запастись. У тебя, кстати, ничего на маяке не пропадало?
— Да вроде нет, — припоминал Андрей.
— И всё же я советую тебе перебраться в более безопасное место. От греха подальше. Тем более что уже пострадал ни за что ни про что. Нашёл бы себе местечко поспокойнее. И мне жилось бы легче, зная, что ты в безопасности, — предложил следователь.
Андрей отказался:
— Нет, Григорий Тимофеевич! Я не могу отсюда переехать.
— Ну что здесь — мёдом намазано?
— Да нет, просто я приехал сюда, чтобы найти своего учителя. И я уже на пути к разгадке его гибели. Сегодня мы поняли, почему он погиб, осталось найти его останки, — объяснил Андрей.
— Можно изысканиями заниматься и в другом месте.
— Нет, здесь жил смотритель, я чувствую, что разгадка близка. И я не хочу оказаться вдали от событий, если они начнут стремительно разворачиваться.
— Дело твоё, Андрей. Только прошу тебя — аккуратнее ходи по вечерам вокруг маяка.
— Хорошо. — Андрей потёр ушибленное при ударе место!
Следователь уточнил:
— А кстати, что с монетами?
— Я показал Полине Константиновне монеты, но нам ещё нужно время для окончательного вердикта, — ответил Андрей.
— Отлично, буду ждать новостей от экспертов-археологов. И если подтвердится, что монеты из коллекции Сомова и монеты из сундука Родя идентичны… уж, держись тогда, Михаил Макарович!
— Я уверен, что вы его поймаете! — Андрей крепко пожал руку следователю.
Самойлов был при деньгах, и это его радовало. Увидев вывеску «Казино», он остановил машину. Подумал немного, достал из бардачка флягу, сделал несколько глотков, а потом вышел из машины и уверенной походкой вошёл в казино.
Посетителей было не очень много, и Самойлов остановился, внимательно оглядывая помещение, как будто, выискивая знакомые лица. Он подошёл к барной стойке, но официантка, которая помнила его проигрыш, как бы ненароком отвернулась и занялась вытиранием стаканов. Самойлов не обиделся на неё за такое отношение — его распирала уверенность в собственных силах. Он сел за игорный стол, «дипломат» положил рядом на видное место. Крупье, тот самый, что и в прошлый раз, скептически поглядывал на клиента. Самойлов лихо открыл дипломат, в котором были аккуратно уложены пачки денег. Самойлов только успел достать одну из них, как тут же рядом оказался работник казино.
— Вам поменять на все?
— Да, милый друг, на все, — Самойлов отдал пачку денег, его распирало от важности. Он сделал знак официантке, чтобы она принесла виски, и повернулся к уже приветливо улыбающемуся крупье.
Самойлов сидел за игорным столом один, перед ним россыпью лежали фишки, он задумчиво потягивал свой виски, не замечая никого вокруг. А вокруг замер ожидающий его распоряжений персонал казино. Работник казино начал было:
— Мы могли бы предложить вам…
Но Самойлов важно прервал его:
— Пожалуйста, не торопите меня. Мне необходимо подумать.
Самойлов испытывал терпение окружающих его людей, а потом достал одну фишку и поставил на число «25».
— Опять двадцать пять? — крупье широко улыбнулся и запустил рулетку.
Самойлов допил виски, собрал фишки и направился к выходу:
— Пожалуй, я играть сегодня не буду. Что-то расхотелось, — заявил он. Волчок замедлил ход, шарик еще прыгал по ячейкам. — Видимо, день сегодня неподходящий.